Время сестер

– Кто такой Эрл? – спросила Брук.

– Он был большим и сильным ангелом, который заботился о главной героине сериала Грейс, – сказала Харпер.

– Ни разу не смотрела, – сказала Тауни.

– Я тоже, – сказала Брук.

– Дикарка. Ангел-хранитель, – объяснила Дана. – Думаю, что бабушка оставила дядю Седа, чтобы он стал для нас Эрлом. Он изо всех сил постарался стать, как она, и помог нам собраться здесь вместе. Мы только что пережили чертовски ужасный день, где все показали себя далеко не с самой лучшей стороны.

– Это все шоколадное мороженое, – сказала Брук. – Оно исправит все что угодно.

– Аминь! – выкрикнула Харпер.

Дана вздохнула.

– Меня уволили с работы. Я ушла не сама, как вы могли подумать. У моей начальницы сложилось ошибочное мнение, что я сплю с ее мужем и ворую у них. Она сказала, что даст мне плохие рекомендации, куда бы я ни устроилась, так что я оказалась между молотом и наковальней. Потом позвонил дядя Сед, и я, прости господи, обрадовалась, что бабушка оставила нам в наследство это место. Мне до сих пор стыдно.

– Аминь, – подняла руку Тауни.

– Ни фига себе! – громко сказала Брук, поднимая обе руки вверх.

– Брук! – цыкнула на нее Дана.

– Слушай, если вспомнить ваше сегодняшнее поведение, я имею право один раз ругнуться. Мне пришлось целый день терпеть ваши детские капризы, – сказала она.

– А в ее словах есть рациональное зерно. – Харпер съела еще кусочек мороженого и вставила ложку в середину оставшегося брикета.

– Спасибо, – сказала Брук, сделав маленький поклон, не вставая. – Я весь день умирала от желания поделиться с вами своими новостями, но не хотела ничего говорить, пока вы все не помиритесь.

– Помиримся? – переспросила Дана.

Брук помахала обеими руками в воздухе.

– Да, я так и сказала. А еще я кое с кем подружилась. Такие новости.

Тауни была рада за Брук. Но в этот момент она поняла, что у нее самой совсем нет друзей. Ребята, с которыми она гуляла вместе с Мэттом, отдалились от нее, когда ее исключили из колледжа. С теми, с кем она дружила до Мэтта, еще раньше прекратила общение, потому что у нее тогда появился новый круг богатеньких дружков.

– Хорошо. Как ее зовут? – спросила Дана.

– Это он. Его зовут Джонни Игл, и он коренной американец.

– Да ладно! – удивленно сказала Тауни.

Ее брови взлетели вверх, когда она вспомнила свою лучшую школьную подругу. Она скрестила пальцы за спиной, надеясь, что Дана не отреагирует на этого нового друга так же, как отреагировала Рета, когда Тауни привела к себе в гости Андре, чтобы сделать вместе домашнюю работу. В тот вечер, когда он уходил, в доме стоял такой крик, что он мог сравниться только с криком прямо перед уходом Харпер.

– Да, его тоже оставили после занятий за слишком частые опоздания. В обед он весь погружается в книгу и не слышит звонка.

– И вы с ним просто друзья? – спросила Харпер.

– Да, тетя Харпер. Ему нравится одна девушка, но он слишком застенчив, чтобы ей об этом сказать.

– Если он такой застенчивый, то почему он заговорил с тобой? – спросила Дана.

– Потому что я первая к нему подошла. Он читал книгу, которую я как раз недавно прочла, и я спросила, как она ему, и мы разговорились, и он со своим дядей едет завтра на озеро ловить рыбу, и я пригласила его к нам в гости в конце дня. Он живет со своей бабушкой и двумя дядюшками, – выпалила Брук, прежде чем кто-то успел произнести хоть слово.

– Значит, ты завела дружбу с мальчиком? – спросила Дана.

– Не суди его, пока не познакомишься, – сказала Тауни.

– Почему ты так думаешь?

– У меня в школе был лучший друг, и когда я привела его домой, мама закатила скандал, потому что он был черным и жил в бедном районе. Хороший парень, пел в церковном хоре и, кстати, получал отличные оценки. Если бы она разрешила нам дружить, то кто знает, как обернулась бы моя жизнь, – сказала Тауни.

– Прямо как бабушка и дядя Сед? – спросила Брук.

– Ага, – сказала Тауни. – У них была такая милая дружба. Им наверняка все завидовали. Неудивительно, что он так по ней скучает.

– Я и не собиралась его осуждать, но спасибо, что рассказала об этом, – сказала Дана. – Меня беспокоит не его национальность, а то, что он парень.

Брук нахмурилась.

– Все девчонки ноют, сплетничают и строят козни. Мальчики не такие. Мы разговариваем о книгах, которые прочитали, и о наших любимых фильмах, а еще он даже рыбачить любит. Что в этом плохого?

– Я бы хотела познакомиться с твоим новым другом, – сказала Дана.

– Спасибо, мама. Мне очень жаль, что тебя уволили. Ты должна была мне рассказать, и я бы не закатила такую истерику из-за нашего переезда с ранчо.

– Что было, то прошло. Как выглядит этот твой новый друг? – спросила Дана, обойдя одеяло вокруг, чтобы положить руку на плечо дочери.

– Он ботаник. Очки сползают с носа. Чересчур длинные черные волосы. Он выше меня, но совсем немного, и носит брекеты. Его родители родом откуда-то из Оклахомы. Только не начинай, мама, – закатила глаза Брук, многозначительно на нее посмотрев.

– Он, может, и будет тебе другом, но только не на футбольном матче Техас – Оклахома. Если он болеет за «Сунеров»[9], то ни на что не надейся, – сказала Дана.