Время собирать камни

Тоня молча кивнула. Она сама теперь не могла понять, почему так безоговорочно поверила той приятной женщине. Наверное, из-за ее истории…

— А мотив? — быстро спросил следователь, обращаясь к Капице. — Вот у него-то какой мотив может быть?

— Чего не знаю, того не знаю, — развел руками участковый.

— Я знаю, — тихо проговорила Тоня.

Три пары глаз уставились на нее. Она сглотнула.

— Витя много лет назад рассказал Андрею, что он приемный ребенок. А Андрей был не в курсе. И у него после этого… В общем, он даже заболел и с родителями поссорился…

— Точно! — Капица даже ударил ладонью по столу. — Он же и есть приемыш ваш, райцентровский. Любки-шалавы сын. Как же я запамятовал?

— Так это его усыновили? — удивился Коломеев.

— Ну да! Понятно, родители языком-то не трепали, откуда дите, да и мальчишка у них хороший рос. Но он это, точно он.

— Что ж, братцы-кролики, — возбужденно произнес Коломеев, оглядывая всех, — а вот вам и мотивчик! И помощник-то какой хороший — и на виду, и не замечает его никто! А из дома соседнего весь двор почтальонов видно, там можно хоть неделю сидеть, из окон таращиться. Брать надо обоих немедленно, пока они новых дел не натворили. Прокофьев, ты к нам, а я с Артемом к родителям Андрея поеду. Думаю, сынок у них должен отлеживаться.

— Постойте, — вспомнила Тоня. — А как же стихи, которые я нашла?

Вскочивший было Прокофьев сел обратно.

— Со стихами вашими вообще все просто, — пожал плечами следователь. — Раньше можно было сообразить. Откуда мы знаем, что ваш Андрей не встречался с братьями Басмановыми после суда? Ниоткуда. А я так полагаю, что, скорее всего, встречался, например с младшим, Сенькой. Если тот вспомнил хоть пару строчек, которые им Чернявский читал, а будущий убийца запомнил, то вот оно и все объяснение. Уверен, что, когда мы его задержим, что-нибудь в таком роде и выяснится.

Он встал, кивнул Тоне и пошел к двери.

— Смотрите, поосторожней тут! — обернулся он у выхода. — Пока не задержали его, старайтесь одна не оставаться. И ты, Степ…

— Да иди уж, — махнул рукой участковый, — за дурака-то не держи.

— Так ты ж сам признался, что дурак… — удивился Коломеев и скрылся за дверью.

За ним выскочил и Прокофьев.

— Антонина Сергеевна, сделайте-ка мне чайку, — попросил, помолчав, Капица. — И попросите мужа, чтобы он завтра отгул взял, с вами остался. А то пока этого красавца ловят…

Тоня кивнула. Она вспомнила серьезное лицо мальчишки на фотографии, села за стол, словно оглушенная, и обхватила голову руками.

Мария Владимировна собиралась уходить, когда раздался звонок в дверь.

— Андрей, ты ждешь кого-нибудь? — окликнула она.

— Нет, — отозвался муж. — Твои благодарные ученики, должно быть, явились. С цветами и подарками.

— Дождешься от моих оболтусов… — вздохнула Мария Владимировна и пошла открывать дверь.

— Здравствуйте, — немного удивленно сказала она, разглядывая двоих мужчин, пожилого и молодого, стоящих перед ней.

— Добрый день. Белозерцева Мария Владимировна?

— Да, это я.

— Коломеев, следователь прокуратуры города Дмитровска, — представился старший из неожиданных визитеров. Затем кивнул на спутника: — Оперуполномоченный Поляев.

Они развернули перед ней документы. Мария Владимировна быстро просмотрела их и кивнула следователю.

— Вы по поводу убийства в Калинове? — спросила она. — Проходите, пожалуйста. Я чем-то могу помочь?

Следователь и опер переглянулись.

— Мария Владимировна, где сейчас ваш сын?

— Андрюша? — подняла женщина тонкие брови. — А почему вы спрашиваете?

— Маша, в чем дело?

В прихожую вышел высокий худощавый седой человек.

— Добрый день, — поздоровался он. — Маша, что-то случилось?

— Мы бы хотели знать, где сейчас находится ваш сын, — повторил Коломеев. — Он здесь?

— Нет, его здесь нет, — ответила Мария Владимировна. — Да в чем, собственно, дело?

— Дело в том, что Андрей Белозерцев подозревается в двух убийствах, и у нас есть ордер на его арест. В интересах вашего…

Коломеев замолчал. С женщиной творилось что-то странное. Она засмеялась. Правда, смех ее нельзя было назвать веселым. Следователь перевел взгляд на ее мужа — лицо у того было чуть озадаченное, но не более того.

— В интересах вашего сына, — закончил Коломеев, — вам следует рассказать, где он находится.

— Почему бы и не рассказать? — пожал плечами мужчина. — Правда, Маша?

— Расскажи, конечно. Тем более тут такое дело… ордер… — Она опять засмеялась.

— Зря вы веселитесь, — не выдержал Артем, заподозривший, что эти чуть отстраненно держащиеся люди смеются над ними. — Ваш сын уже двух человек убил и вот-вот третьего прикончит. Он у вас сумасшедший, вы знаете?

— Поляев! — одернул его следователь.

— Что? — переспросила женщина, и улыбка исчезла с ее лица. — Сумасшедший?

— Маша, я прошу тебя! — предостерегающе произнес ее муж.

— Нет, Андрей, почему же? Господа следователи говорят, что наш сын сумасшедший. И они, в общем-то, не так уж и не правы.

— Маша, не надо.

— Вы признаете, что ваш сын сумасшедший? — вцепился глазами в ее лицо Коломеев.

— Почему бы и не признать? Признаю, конечно.

— И, разумеется, он не за границей?