Время собирать камни

Успокоив себя на некоторое время, Виктор пытался читать, но мысли были далеко. Первый раз он потерпел поражение, причем от человека, которого не мог считать серьезным противником. Первый раз жена навязала ему свое решение. Угрюмо обдумывая ситуацию, Виктор совсем забыл, что речь идет о женщине, на которой он женился немногим больше года назад: в его глазах Тоня представала уже расчетливой стервой, которая, почувствовав слабину, начнет выкачивать из него деньги на тряпки и прочую муть. Но тут она сама вошла в комнату. Виктор взглянул в ее уставшее лицо, увидел круги под глазами, крепко сжатые губы и ощутил что-то вроде жалости. Действительно, что он из-за ерунды с ней спорит? Захотелось ей фигней заниматься, ну и пусть занимается.

Он встал, обнял ее и шепнул на ухо:

– Тонька, как же я без тебя буду существовать, а? Меня же волки калиновские загрызут. Неужели тебе меня не жалко?

Она молчала, озадаченная перепадом его настроения и ожидая подвоха.

– Уговорила ты меня, дорогая, – сказал Виктор, не дождавшись ответа. – Будет тебе собственный материальный фонд, будут ежемесячные платежи. Только ты их на чушь всякую не трать, договорились?

Нет, не договорились, хотела ответить Тоня, но только молча кивнула. Слава богу, в понедельник у нее будут деньги. Слава богу.

Весело насвистывая, Сашка крутил фарш. Он любил, когда мать жарила котлеты. Сегодня они с Колькой специально заехали на рынок, купили хорошего мяса, с жирком, и привезли в Калиново. Хотя тетя Шура и ворчала, что уже ночь на дворе, но ради сыновей она готова была заниматься стряпней хоть до поздней ночи. А еще и Юлька жила здесь со своими оболтусами – в школе объявили карантин. Все же помощь, да неплохая: готовила та очень и очень неплохо, особенно удавался ей холодец. Сашка довольно причмокнул, отодвинул кучу мясных «макарончиков», выползших из мясорубки, и засунул внутрь новые куски.

Колька стоял поодаль и смотрел в окно. Свет в почтальоновом доме погас.

– Ты чем там любуешься, а? – хохотнув, спросил Сашка. – Может, соседка раздевается?

– Ты, Сань, как-нибудь договоришься, – мрачно ответил Николай.

– Да ладно, чего такого? Ну нравится она тебе, и что, уж пошутить нельзя?

– Да не нравится! – повернул к брату покрасневшее лицо Николай. – А главное – шутки твои не нравятся!

Сашка хотел что-то ответить, но передумал. Провернув еще несколько кусков, попросил:

– Слышь, Коль, ты бы глупостей не делал, а? Плюнь.

– Не делаю я ничего, – буркнул Колька.

– Вы тут о чем? – раздался голос от двери.

Юлька, уперев руки в бока, смотрела на братьев с подозрением.

– Чего ты не делаешь?

– Да ничего. Отвяжитесь вы от меня!

– Сань, что с ним, а?

– От соседки крыша съехала, – весело ответил Сашка.

Колька сжал кулаки и сделал шаг к нему.

– Ты че несешь, блин?

– Да ладно, разве я не вижу…

– Коль, правда? – как-то растерянно спросила Юлька. – Коленька, да ты что?

– А что?! Ну что?! Да, нравится она мне, и что такого? Красивая баба, вот и все.

Он разжал кулаки и вернулся к окну. Юлька села на табуретку, с жалостью глядя на брата, сказала тихо:

– Выкинь ты ее из головы. Вообще выкинь их всех.

– С чего вдруг? Может, она с мужем паршиво живет.

– Да тебе-то что? Коль, ты мне поверь, – проникновенно произнесла она, – от Витьки одна только беда всем. Понимаешь?

– А Витька тут вовсе ни при чем.

– Нет, Коленька, при чем. Это его жена. Так что забудь и думать про нее, хорошо? Хватит, что он мне жизнь покалечил, – совсем тихо прибавила она.

– Да брось ты, – обернулся к ней Николай. – Подумаешь, втюрилась в детстве. Уж сколько лет прошло!

– Да при чем тут втюрилась, Коль? – грустно сказала Юлька.

– А чего?

Она помолчала, потерла лоб рукой. Сашка перестал крутить свое мясо и уставился на сестру.

– Эй, Юляш, а ну выкладывай!

– Что тут выкладывать, Сань, дело обычное. Он моим первым мужчиной был, вот и все.

– Витька?! – ахнули братья в один голос.

– Не орите! – шикнула Юлька. – Ваську с Валькой разбудите, только уснули. Ну чего вылупились на меня? Сами сказали – сколько лет прошло!

Колька с Сашкой глядели на нее во все глаза.

– Юль, а как же твой Юрка? – спросил наконец Сашка.

– А Юрка потому и ушел – простить мне не смог, что я его обманула. Говорил: сказала бы до свадьбы, так нашел бы себе другую, нетронутую. Сколько ни возвращался ко мне, а все же ушел. Я уж вам не говорила, а он ведь и руку на меня поднимал пару раз, как выпьет. И все добивался: скажи, кто да кто! А я молчала. Вот вам только сейчас и сказала. Так сколько воды утекло с тех пор! Но я к чему, Коль, говорю: забудь ты про них. Я вот к ним в гости не напрашиваюсь, в подруги не лезу, и ты так же делай. Что-то, смотрю, не больно-то Витька с женой нас и приглашают. А ты найди себе девушку нормальную и женись на ней.

Наступило молчание. Колька подошел к сестре, неловко положил руку ей на голову, взъерошил и без того лохматые волосы.

– Дуреха ты, дуреха, – с грустной улыбкой сказал он. – Иди-ка, котлеток нам нажарь. Мать уж уснула, поди.