Время собирать камни

Отношения с конечными потребителями тоже складывались не слишком гладко. Разумеется, кого-то удавалось убедить, других продавить, но большинство в наши миниатюрные компьютеры просто не верили, воспетый в отраслевых легендах образ «универсальной» IBM-S/360 давил на мозги директоров ВЦ почище марксизма. Поэтому они предпочитали вместо калькулятора-переростка выбить настоящую ЭВМ типа «Минска-32»[97], чтобы все как в Америке, перфокарты, перфоленты, АЦПУ, большой зал с кучей сотрудников и сотня киловатт электрической мощности. КБ Староса, разросшееся на производстве «Денди» до размера крупного производственного объединения, отгрузило в первом квартале всего полтысячи «Орионов». По местным меркам этот результат достоин как минимум почетной грамоты, но в моих планах он пробивал огромную брешь – надеяться на реальную компьютерную революцию при таких смешных объемах явно не стоило.

Не оправдали надежд и любимые товарищем Шокиным подводники. Нет, они отнюдь не были узко мыслящими солдафонами, наоборот, компактные и надежные ЭВМ им нравились чрезвычайно. Вот только много ли подводных лодок в стране? Сотня, две или даже три? В любом случае погоды для «родного» Министерства электронной промышленности они не делали, и тектонические пертурбации в отдельных работающих на флот НИИ не задевали ни «Интел», ни КБ Староса. Практически то же самое можно сказать про кагэбешников. Обещание сделать переносную шифровальную машинку, данное товарищу Семичастному несколько лет назад, я исполнил сполна. А вот дальнейший процесс доводки «Ориона» до размеров компактного чемоданчика с софтом, необходимым в хозяйстве рыцарей плаща и кинжала, лежал вне моей компетенции.

Единственное, что лишало меня повода для депрессии, – так это развитие линии промышленных контроллеров. На общем унылом фоне они выглядели как реальный прорыв в будущее. После нескольких полурекламных публикаций в журналах «Радио» и «Техника – молодежи» объем заказов на ПК-0010 превысил количество заказов на «Орионы» более чем на порядок и рос далее угрожающими темпами. Пока выручал лишь огромный задел производственных мощностей, запущенных в строительство еще в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году. Куда хуже обстояло с квалифицированными кадрами, студентов правдами и неправдами расхватывали по заводам начиная с третьего курса. Курируемый мной «Советский программист» теперь выходил два раза в месяц и состоял процентов на девяносто из «Протофорума» – по сути, переписки читателей. Спрос на него был колоссальный, ведь иной информации о приемах использования новой техники в природе не существовало.

На первый взгляд впору радоваться – именно с моей подачи микропроцессоры наконец-то нашли в СССР дельное применение. По крайней мере, в коридорах МЭПа уже давно никто не пенял Старосу и мне за «напрасную трату ресурсов». Более того, в стране не было человека, заинтересованного в ПК-0010 более, чем товарищ Шокин. Объяснение, впрочем, лежало далеко за гранью тяги к новому и прогрессивному. Просто спущенный из ЦК КПСС чрезвычайный план учитывал ЭВМ по процессорам из расчета шестнадцать килобайт сверхдефицитной памяти, тогда как ПК-0010 легко обходился двумя-четырьмя. Ну а сэкономленные таким образом чипы без труда можно было реализовать за границей, а потом потратить целых пять процентов от суммы выручки на закупки желанного импорта для трудового коллектива.

Тем обиднее было наблюдать, как идея первой в мире массовой ЭВМ буксует из-за инерции человеческого сознания и тривиальной корысти. Ведь я-то наверняка знал: великий компьютерный прорыв будущего сделали десятки миллионов «персоналок»[98]

типа Apple и Commodore[99], тогда как промконтроллеры быстро застопорились навсегда в важной, но более чем узкой профессиональной нише. Оставалось надеяться только на время да новую, куда более мощную версию процессора, которую ребята Староса обещали поставить в серию в начале тысяча девятьсот семидесятого года.

А пока светлое будущее шагало из далекой дали, изрядно разросшийся НИИ «Интел» оказался не слишком обременен интеграторскими задачами. И с этим досадным просчетом пришлось срочно бороться, ведь давно известно: сотрудник без работы – худший враг директора. Благо мне не пришлось долго придумывать, что поручить страшной силе в лице трех десятков молодых инженеров, прячущих под подушкой «Понедельник начинается в субботу». Локальная сеть как первый и главный шажок к Internet стала естественным выбором. Пара десятков приказов и распоряжений, полдюжины собраний коллектива, больше похожих на непартийные митинги, и тема рванула, как Porsche 997 по петлям Нюрбургринга.