Время terra incognita (СИ)

-Спроси- подначил Мотылёк вспомнивший их первые разговоры с Новосибирском: -Уверена ли она, что полностью понимает принципы работы печей и

может управлять ими не хуже специально обученных операторов.

Следующая фраза оказалась не вопросом, а требованием: -Прошу обучить меня.

-Нет, так дела не делаются- помотал головой Мотылёк: -Сначала нужно устранить последствия сбоев, восстановить производственный процесс, познакомиться наконец. Меня зовут Денис, а тебя? Только прошу, не надо повторять за некоторыми не слишком сознательными интеллектами и

называться Чернореченском.

Мотылёк оглянулся, пытаясь найти взглядом голограмму Тимофея Фёдоровича. Воспитание интеллекта процесс не менее сложный, чем его рождение.

Возможно и посложнее. Как с человеческими детьми. Рождается ребёнок за несколько часов, а воспитывается, хорошо, если за десяток и больше лет.

Некоторые так на всю жизнь и остаются недовоспитанными. Тут нельзя напортачить.

Оглянувшись, Мотылёк пошатнулся. Он полностью вымотался.

-Я сделал это- сказал он: -Мы сделали! Тимофей Фёдорович, нужно немедленно приступать к обучению интеллекта. Нельзя оставлять её одну сразу

после рождения.

-Успокойся Денис, сотрудники института уже подключились к воспитательному процессу. Ты молодец- похвалил научный руководитель.

-Нет, мы молодцы.

-Все молодцы, все- рассеяно согласился Тимофей Фёдорович: -Тебе нужно отдохнуть. Дальше сами справимся. Иди и чтобы в следующие двадцать

четыре часа не приближался к комплексу и не донимал звонками. Это всех касается.

Кто-то из комсомольцев подал голос: -У меня смена должна начаться…

-Какая тут смена- усмехнулся директор чернореченского производственного комплекса: -Такие дела творятся.

-Все брысь отсюда- подтвердил Николай Анатольевич: -Если кто-то понадобится – вызовем персонально.

-Тимофей Фёдорович!- позвал Мотылёк видя, что руководитель вот-вот выключит связь: -А у Коня как дела?

Наклонившись, директор спросил у зама:- Какого ещё коня? Что здесь делает какая-то лошадь?

Николай Анатольевич пожал плечами.

-Костю тоже можно поздравить с прибавлением. Любопытно, что у вас двоих получилось почти одновременно, с разницей в неполные тридцать часов.

-Как там прошло?- жадно спросил Мотылёк.

Оглядев собравшееся заводское начальство и чёрные фигуры безопасников в деактивированной броне, Тимофей Фёдорович сказал: -Гораздо спокойнее

чем здесь. Можно даже сказать – в рабочем порядке. И больше никаких вопросов! По крайней мере, в ближайшие сутки.

Зашевелились безопасники, сопровождая комсомольцев. Мотылёк с удивлением увидел: солнце давно встало и по времени уже позднее утро. Их

посадили в мобиль на ручном управлении. Мотылёк привык видеть место водителя всегда пустым, а мобиль движущимся под управлением компьютера.

Странно видеть человека, выполняющего задачу, которую мог бы выполнить автомат. Тем более безопасника.

Поездку в город он пропустил. Фоном слышал возбуждённые молодые голоса, но не воспринимал, дремля на плече у Наташи. Правда, когда пришло

время выходить, оказалось, что это Светино плечо, а Наташа сидела с другой стороны. Коля Гончар показал Мотыльку кулак, но он только улыбнулся.

Наташа спросила: -Проводить?

-И в кровать уложить- потребовал Мотылёк.

-Перебьёшься.

-Почему?- в духе новорождённого интеллекта спросил старший научный сотрудник и девушка сходу не нашлась с ответом.

Он закрыл глаза на минутку, а открыл уже под вечер. На столике рядом с кроватью стоял поднос с нехитрым завтраком: завёрнутыми в изолирующую

плёнку бутербродами и пакетом апельсинового сока. За окном ещё светло, но свет по вечернему мягок и слаб. Отбросив лёгкое покрывало, Мотылёк

обнаружил себя полностью одетым, только без ботинок, на измятой кровати. Ощутив дикий голод - взялся за бутерброды, терзая их, словно голодный

зверь.

В поисках ещё чего-нибудь съедобного, Мотылёк вышел из спальни в общий зал гостиничного номера. Там, на пушистом белом диване,

трансформированном из пары кресел и кофейного столика (из соображения экономии жилого места и удобства командировочных постояльцев, в

гостинице вся мебель являлась многофункциональной, способной служить в двух и более ипостасях) мирно беседовали Наташа, интеллект Новосибирск

и Конь. Причём голову последнего венчало нечто вроде фиолетовой тюбетейки с вышитым золотой нитью замысловатым орнаментом.

-Салам алейкум- голограмма Коня приподняла тюбетейку: -Наконец-то проснулся.

-И тебе этот, салам. Или правильно говорить «Ассалам алейкум»- засомневался Мотылёк. Мотнул головой и спросил: -Ребята, а поесть у нас что-нибудь

есть?

-Я сделала бутерброды- сказала Наташа.

-Хорошие бутерброды- одобрил Мотылёк: -Только крохотные.

-Вот бы изобрести вечный бутерброд- усмехнулся Конь. Достав из лежащей на коленях сумки свёрток, бросил его Мотыльку: -Лови!

Будучи полностью уверенным, что друг находится за сотни километров, в Краснопресненске, а на диване «сидит» его голографическое изображение в

режиме удалённого присутствия, Мотылёк не сделал и попытки поймать летящий свёрток. Голограммы ведь не могут бросаться материальными

объектами, верно?