Время тьмы. Источник скверны

Верон что-то с пафосом втолковывал Дивсу, но Идлейн не старался вслушиваться в его речи. Он ждал момент. Один раз ему показалось, что этот миг настал, когда внезапно, откуда-то снизу на воина обрушились черные нити, но, даже не коснувшись его, свернулись в темный шар и были отброшены назад. Дивс использовал свой дар. Башню качнул мощнейший удар. Идлейн приготовился к рывку, но сделать этого не успел.

Одна из гончих Лара, бросившись на спину воина, опрокинула его на настил и, сжав зубами шею, настороженно замерла. Казалось, близнец предусмотрел все, по крайней мере, его смех был тому подтверждением.

Пришлось оборотню унять свою ярость и вновь замереть в ожидании. Если случай добраться до Верона не представится, Идлейн решил, что придется убить Дивса. Как ни тяжело на это было пойти, но дать использовать близнецу дар воина в своих гнусных целях он позволить не мог. Слишком многое поставлено на кон. Правда, тогда у них останется только один Шерман, как надежда двух погибающих миров. Один человек и миллионы жизней. Как же все-таки несправедливо все устроено...

Пока он предавался размышлениям, случилось то, что иначе как чудом и не назовешь. Чудом, что давало ему шанс спасти Дивса. На вершине башни открылся портал.

Идлейн с изумлением наблюдал, как из сияющего овала вышел седобородый старец, сжимающий в руках полыхающую сферу. Он знал этого человека, как и артефакт, пылающий в его руках. Магический предмет страшной силы, сам по себе не менее опасный, чем пришествие Мглистого леса и того, кто за ним стоял. Только безумец мог осмелиться использовать его силы, тем более принести в логово врага. И этим безумцем был Регшир, архимаг Балира.

Сфера Эхиорона была создана сотни лет назад одним из сильнейших магов, что когда-либо жили в Ариделе. Но даже он ею воспользовался только единожды, признав, что творение вышло слишком опасным. Уничтожить же созданное у творца не поднялась рука.

Насколько знал Идлейн, артефакт работал как аккумулятор и умножитель магической энергии. Но работал крайне нестабильно. Любой маг, направив через сферу Эхиорона поток силы, мог получить на выходе ее удвоение, или утроение. Но это если повезет. Если же не повезет... предела умножения энергии не знал и сам автор. Все могло закончиться в равной степени как гибелью направляющего мага, так и гибелью города, где тот находился, или, кто знает, целого мира. Проверять это никто не спешил, а так как сам Эхиорон не удосужился уничтожить свое творение, смельчаков сделать это после его смерти не нашлось. И уж тем более никто в здравом уме не пытался ее использовать. До сего дня.

Но разбираться, каким образом этот артефакт оказался у Регшира, Идлейн не собирался. Неожиданное появление магов дало наконец ему возможность заняться близнецом. И он ею воспользовался.

Приняв более привычное для себя обличье волка, он рванул к поглощенному магической дуэлью Верону. На ходу свернул шею подставившейся под удар гончей Лара и, не сбавляя скорости, обрушился на спину близнеца. За Дивса он не опасался. Судя по всему, убивать его пока никто не собирался, в противном случае основной удар был бы нанесен по воину, а не по близнецу. Видимо, у Регшира тоже были свои планы в отношении носителя дара.

Сомкнув челюсти на шее Верона, оборотень был уверен, что услышит хруст позвонков, но вместо этого клыки провалились в какую-то вязкую субстанцию, совершенно не похожую на человеческую плоть. Он, конечно, знал, что близнец являет собой не совсем то, чем выглядит, но все же надеялся, что его внутреннее строение хотя бы отдаленно напоминает человеческое тело. Волк ошибался.

Вместо приятного вкуса крови в его пасть брызнула горькая струя какой-то гадости. Идлейн подавил подкатившийся к горлу комок и еще сильнее сжал зубы, одновременно когтями раздирая спину врага. От группы магов прилетел еще один сгусток огня. Регшир продолжал вовсю использовать сферу Эхиорона, не заботясь о возможных последствиях.

Близнец, вынужденный отвлечься на волка, в этот раз пропустил удар. Ему обожгло левое плечо и часть лица, развернув на месте. Идлейн, вцепившись мертвой хваткой в его шею, продолжал рвать плоть Верона. И тот, наконец не выдержав, предстал в своем истинном обличье.

Человеческая кожа слетела, как ненужная шелуха, и пред изумленными магами предстало нечто, состоящее из осклизлых щупалец, увенчанных когтями-иглами, клыкастого рта и черных буркал, заменявших твари глаза. То, что это чудо было когда-то человеком, вызывало большие сомнения, и если такова цена бессмертия, то стоило ли оно того?