Время убивает

– ОМОН, – сказал Колесников.

Дверь приоткрылась на цепочке. В щель выглянула женщина лет шестидесяти.

– Который час, подскажите.

– Полчетвертого, – ответила соседка.

Колесников повернулся, чтобы вернуться в квартиру учёного, но спохватился.

– Извините, а хозяина соседней квартиры сегодня не видели?

– Глеба Лаврентьевича? Не видела. Обычно он уходит около восьми утра и возвращается вечером.

– Спасибо.

Колесников вернулся в истоминское жилище.

– Сейчас полчетвертого.

– Это ж сколько нам ещё ждать? Почти восемь часов? Охренеть, сдохнем со скуки.

– Истомин говорил, что время в квартире идёт назад, да ещё и быстрее. Так что сильно не заскучаем. Поспи, да и я прикорну.

– А где Истомин?

– Ты задаёшь глупые вопросы. Истомин ушёл.

– Но не дошёл, – ухмыльнулся капитан.

– Весёлого тут мало.

– Надо было попросить у соседки пару ложек растворимого кофе. Или горстку чаю. Всё равно придётся ждать, чтобы выйти отсюда около восьми.

– Обойдёмся.

Вернулись в гостиную. Колесников сел на диван, потом лёг, не снимая ботинок.

Ладыжный потоптался рядом, закинул ремень автомата за плечо и вышел в кабинет хозяина.

– Не трогай там ничего, – крикнул Колесников.

– Я хотел посмотреть, что у него в компьютере.

– Ещё включишь какую-нибудь секретку, и не выберемся.

– Вряд ли у него есть секретки, он один работал.

– Уйди оттуда!

Ладыжный загремел в ванной комнате, включая воду.

Вернувшись в гостиную, включил телевизор.

– Ох, и старьё же у него!

– Человек не торчал в ТВ, как восьмидесятилетняя старушка.

– Всё равно этому телику лет тридцать, не меньше.

Колесников промолчал, закрывая глаза.

Время ползло с черепашьей скоростью, доводя Ладыжного до бешенства. Когда Колесников проснулся, капитан был готов утопиться в ванне, выразив своё настроение ругательством.

Подполковник поморщился:

– Успокойся, не то на нас все прохожие оглядываться станут.

– Да я ничего.

Вышли из квартиры, когда, по расчётам Колесникова, время снаружи подошло к половине восьмого. Дверь пришлось оставить незапертой, ключей у них не было.

Как оказалось, ошибся подполковник всего ничего. Девушка, у которой они во дворе спросили, который час, ответила, что без минуты половина восьмого.

– Где будем его ждать?

– На стоянке автобуса.

– А я бы лучше подождал у двери квартиры, так надёжней. Да и теплей. Холодновато с утра. А костюмчики греют хреново.

– Потерпишь.

Обошли дом, стали так, чтобы видеть и стоянку, и выход со двора.

Однако полчаса истекли, но Истомин не появлялся.

– Может, он вообще не дома? – пробормотал Ладыжный.

– Идём!

Поспешили в дом, поднялись на шестнадцатый этаж, не встретив того, кого ждали.

– Зайдём посмотрим? – неуверенно предложил Ладыжный.

Колесников растёр замёрзшую скулу, раздумывая, протянул руку к ручке двери, и она сама распахнулась перед ним.

Дубна

Прошлое утро

(плюс-минус час)

– Здрасьте, – сказал Никифор с усмешкой. – Давно не виделись, господа военспецы.

Дверь он оставил открытой, чтобы квартира со всеми её постояльцами не уплыла в прошлое без него, и в щели был виден Климчук.

Ошеломлённые гости – один в тёмно-коричневой куртке, без головного убора (подполковник Колесников), второй в боевом спецкостюме «сотник» (капитан Ладыжный) – уставились на следователя.

– Какого чёрта?! – просипел первый.

– Тот же вопрос я могу задать и вам.

– Как вы здесь оказались?!

– А вы?

– Пропусти! – Колесников поднял пистолет.

Никифор презрительно выпятил губы.

– Спрячь, пока не поздно, подполковник. Я не один. Вам же говорили, что дело Истомина ведёт Следком. Все вопросы к начальству. А мне приказано командовать парадом, с применением оружия, если потребуется. Же не компран?

Гости переглянулись.

– Значит, не компран. Я тоже знаю по-французски всего четыре слова: бонжур, тужур, ксис жур и абажур.

Ладыжный сунул ствол в лицо Никифора, и в следующее мгновение автомат оказался в руках следователя, он врезал прикладом по скуле капитана, отправляя его на пол, и навёл ствол на Колесникова.

– Поиграем в «кто быстрей»?

Подполковник нерешительно глянул на матерившегося спутника, ворочавшегося в коридоре, помедлил, отдал пистолет распахнувшему дверь Климчуку.

– Вас же не было…

– Где?

– В квартире.

– Когда?

Ладыжный наконец поднялся. На скуле у него багровела свежая царапина.

– Я же тебя в пыль!..

– Пу! – громко сказал Климчук, наведя на него пистолет.

Капитан отпрянул, умолкая.

– Где вы таких выращиваете? – поинтересовался Никифор сожалеющим тоном. – У него же только одна извилина, и та от фуражки. Повторяю вопрос: когда нас не было?

Подполковник нехотя рассказал о схватке спецназа с подразделением Марина и нескольких часах, проведённых им с Ладыжным в квартире.

– Мы там были, – ответил Никифор. – Только в другой хронопетле. А вы, наверно, вышли ещё раньше нас? Как вы оказались вне квартиры?

– Вышли… чтобы узнать… где хозяин. Думали, он пошёл… в магазин.

– Значит, вы знаете, чем он занимался?

Колесников отвёл глаза.

– В общих чертах…

– Не врите, подполковник. Вы знали. И рассчитывали получить нечто существенное, то есть оружие.