Время учеников, XXI век. Важнейшее из искусств

– Ну, ясно кто – Кайса. Только она-то как раз единственная, кто ни под чьим именем не прячется. Это остальные, благодаря вашему дураку режиссеру, должны обращаться друг к другу по чужим именам… – И Рон снова разразился бранью в адрес Меба.

– Да нет же, Рон! – прервал я его тираду. – Этот человек, похоже, решил показать нам, как именно здесь все было, вот и копирует выходки из книги, все эти следы, записки… так вот, я думаю, мы могли бы его вычислить и… проучить.

Рональд остановился, задумался и, азартно почесав за ухом, кивнул:

– Отличная идея, Петер. Признаться, этот шутник достает меня даже больше Меба. И что самое обидное, все, просто все поголовно с ума посходили из-за его выходок. Это просто эпидемия розыгрышей какая-то! Симонэ со своей куклой. У дю Барнстокра кто-то тапки украл. Говорили, вы тоже успели пошалить. Вроде даже в душе запирались и Альпинистову куртку там оставили…

– Каюсь. – Я как можно более смиренно прижал руку к сердцу. – Пытался. Куртку и приемник. Но это было еще до того, как мою комнату кверху дном перевернули, а на дверь дурацкие записки начали клеить. Так что считайте меня излечившимся и вернувшимся в мир нормальных людей.

– Договорились, – серьезно произнес Рон. – А теперь выкладывайте, что у вас есть на этого таинственного шутника.

– По правде сказать, не так уж и много, – сознался я. – Он был тогда в отеле, когда там якобы происходили все эти события. И возможно, он играет в фильме роль самого себя.

– Тогда это Мозес! – провозгласил Рон. – Этот старый мухомор, по-моему, тот еще ферт. Он мне сразу не понравился. Противный старикашка. И сколько лет ему, не разберешь. То посмотришь, так лет пятьдесят, а то, так и все восемьдесят…

– Нет, это не Мозес, – поспешил я унять оператора, но он не желал отдавать идею без боя:

– Почему?

– Потому что… – Я на мгновение задумался. Понятное дело, я не собирался открывать Рону правду о Мозесе. – Потому что все эти шуточки начались задолго до появления Мозеса. Да и не такой он человек, чтобы в окна к Ольге заглядывать.

– Верно, – согласился Рон и задумался. – Так, Симонэ, Моник, Ольга и Олаф отпадают по возрасту. Мозеса исключаем из соображений логики. Кто там у нас еще?… Дю Барнстокр, Сневар, Хинкус…

– Хинкуса я тоже исключаю, – перебил я. – Старикан в больнице, а шутки не прекращаются.

На самом деле я был почти полностью уверен, что Хинкус не может быть Чемпионом. Разве тогда испугался бы он даже самых страшных чар Ольги Мозес, ведь он отлично знал, на что она способна. Да и настоящего Хинкуса давно не было в живых. Хинкус, он же гангстер по кличке Филин, умер в тюрьме лет шесть назад, причем не от туберкулеза даже, а от инфаркта. Об этом тогда писали в газетах.

– Ладно, – отозвался Рональд. – Остаются Сневар и дю Барнстокр.

– Но ведь настоящий Сневар умер, а настоящему дю Барнстокру должно быть уже за девяносто, – пробормотал я.

– Тогда ваш источник навешал лапши на уши, потому как задачка не сходится, – отрезал Рон. – И почему он должен быть именно среди актеров? Может, он старший дворник или еще кто-нибудь в этом роде…

– Вот я и хотел порасспросить Кайсу о том, не показался ли ей знакомым кто-нибудь из персонала. Да и про актеров неплохо бы у нее узнать, она ведь все-таки тоже участвовала в этой истории.

Рональд, явно расстроенный тем, что эта идея сразу не пришла ему в голову, насупился и, прибавив шагу, двинулся в сторону кухни. Я объяснил ему, что Кайса, должно быть, на втором этаже, и мы отправились туда.

Кайса стелила чистые простыни. И я в очередной раз подумал о том, что это зрелище стоило того, чтобы запечатлеть его в книге. Пышечка-кубышечка даже в свои зрелые годы смотрелась на фоне постели крайне аппетитно. И ямки у нее на локтях, мелькавшие при каждом взмахе пухлых белых ручек, притягивали взгляд и рождали в уме смелые и даже дерзкие образы и ассоциации.

Кайса оказалась верна себе, она жеманилась и хихикала в рукав, бормоча, что все очень похожи-с, почти как те-с. Вот только господин дю Барнстокр как будто немножко старше и руками по-другому делают-с. И еще господин хозяин, то есть Сневар, так очень похожи-с, только вот оне, видно, не актеры вовсе, а полицейские.

– Почему? – одновременно встрепенулись на это заявление мы с Роном.

– Так оне все глядят и думают-с, – серьезно ответила Кайса.

Больше ничего от нее добиться было невозможно. Никто из съемочной группы ей никого не напоминал. А под конец она призналась, что и тех, кто когда-то встречал пришельцев в отеле, помнит не слишком хорошо, поскольку давно это было и воды утекло много.

Глава одиннадцатая

– Я ставлю на Сневара, – объявил Рон, как только Кайса покинула комнату и ее шаги смолкли в конце коридора.

– А я скорее на дю Барнстокра, – ответил я, все больше переполняясь недоверием к старому плутоватому фокуснику. Старик явно заметил, что Мозес подкинул мне в рукав записку. Он даже намекнул мне об этом, показав, как именно записка попала ко мне в руки. Наверняка и в номере у меня порылся, пока я разговаривал с Мозесом в душе…