Время ушельцев (СИ)

— Отваливаем! — прохрипел Тилис. Рот его был полон чем-то солоноватым, глаза застилало мутью, и, проводя по ним ладонью, он равнодушно увидел кровь.

Но уйти с палубы он не мог. Развязанный фаэрийской магией ураган продолжал бешено выть в снастях. И, если бы даже его удалось погасить — унять поднятые им волны было бы неизмеримо труднее. А поворот в такую волну опасен до крайности. Если хотя бы одна из этих водяных гор ударит в борт — «Блистающему» конец. Но это если ударит. А не поворачивать — это смерть.

Не верьте, никогда не верьте, что корабли в такие минуты вспоминают неприступные скалы родного берега! Берег — не спасение от гибели. Как раз наоборот.

Корабли вспоминают необозримую ревущую ширь открытого моря. И лишь когда уже больше нет сил держаться на плаву — только тогда корабль умирает на прибрежных скалах, чтобы моряки могли радостно закричать: «Земля!»…

Но это будет не земля. Это — Бездна!

Кровь по-прежнему заливала глаза. Тилис снова протер их ладонью и взялся за румпель.

Палуба резко вздыбилась — это «Блистающий» встретился с очередной волной. Пора!

Корабль на мгновение замер у самого гребня волны и медленно, словно нехотя, соскользнул к ее подножию. Впереди вырастал еще один — предыдущий — гребень… Но он был уже неопасен. «Блистающий» встретил его форштевнем.

— Все. Уходим домой, — устало произнес Тилис и, уступив кому-то румпель, медленно сошел по трапу вниз.

Он знал уже: там, внизу, его ждет такое зрелище, от которого содрогаются и самые закаленные души.

Цена победы

— Похоже на то, что мы спрятались от иркунов в логове тролля, — подытожил Фаланд. — Аркон и Гэро мы спасли, зато чуть не погубили Верланд. А вместе с ним погибло бы все Древо. Если бы не Дароэльмирэ…

— Я бы ничего не смог сделать, если бы не Тилис, — честно признался Дароэльмирэ. — Слишком уж далеко было.

— Ладно, не перехваливай, — махнул рукой Тилис. — Что смогли, то и сделали. Если б кто мог — сделал бы лучше, да его рядом не было.

— Вот только чего тебе это стоило! — Дароэльмирэ указал на перевязанную голову Тилиса.

То ли от страшного напряжения сумасшедшей гонки, то ли от чего-то еще — но у него открылись сразу две старые раны: та, что нанес ему когда-то гнуснейший из порченых людей, и другая, легшая поверх первой два года спустя на вздорной дуэли.

— Ты лучше спроси, чего это стоило ребятам! — возмутился Тилис. — Семерых на руках из трюма вынесли! И это с одного «Блистающего»!

— Двое сегодня ночью умерли, — добавил Кэрьятан. — Остальным к утру вроде бы стало немного легче.

— Давайте лучше подумаем, чем это грозит Древу, — попытался перейти к делу Фаланд. — Осколок засел в мировых плетениях Верланда. А если Верланд погибнет — нам конец. Мидгард на него опирается, мы все это знаем. Но по крайней мере мы не умрем рабами Бездны. И то неразрушимое, что делает нас нами — уйдет все-таки не в Бездну, а в Сад. По-моему… Фаланд немного помолчал, собираясь с мыслями, — по-моему, это не самое страшное, что могло бы быть. Но еще одна такая победа — и нам останется только Битва Битв. Дароэльмирэ, ты, кажется, прошлый раз говорил, что те миры, где колдуны открывали Пути в Бездну, будут непременно поражены осколками?

— Оо! — простонала Хириэль. — Ну конечно! Ведь по такому Пути в год Орденской войны Митрандир из Верланда ходил!

— А тархили ирхивэ! — крепко выругался Фаланд. — Силанион! Что же ты ничего не сказал? Ты же глава всех Странников, ты обязан был знать!

— Забыл! Забыл, как распоследний новичок! — Силанион в отчаянии закрыл руками лицо.

— Подождите. Как я понимаю, все произошло из-за того Пути, который мы не закрыли, — произнес старик с длинной седой бородой. — А если его переисполнить в другое место и освободить осколок?

— Нет, Бассос, это не годится, — возразила Хириэль. — Переисполнить его мы, наверное, сможем, тебе виднее, ты же Мастер Путей. Вот только куда? В Нирву? Знаешь, по-моему, Стражам Нирвы такой подарок тоже ни к чему. Если уж браться за этот Путь, то его надо не переисполнить, а закрыть. А осколок разбить на куски и убрать.

— Замусорить Верланд? — Фаланд с сомнением покачал головой.

— Я же говорю: разбить на части и убрать.

— Да, но для этого потребуется не одна сотня лет. А есть ли она у нас?

— Не знаю пока, — честно призналась Хириэль. — В Верланд сейчас пошел Ридден. Он должен это выяснить. Но в лучшем случае он вернется только завтра.

— Хорошо, — согласился Фаланд. — А если все-таки он выяснит, что этих нескольких столетий у нас нет?

Входная дверь с шумом распахнулась. На пороге стоял мужчина, настолько широкий в плечах, что, казалось, эта дверь слишком мала для него. Но лицо его было бледным, огромные мускулистые руки не находили себе места, а в темных расширенных глазах метался пережитый кошмар.

— Ридден! — ахнула Хириэль. — Что случилось?

— Все. Поздно, — медленно произнес Ридден. — Верланд уничтожен Темным Пламенем.

Темное Пламя, или Крестовый поход идиотов

— Блестящая победа доблестной российской ар… хр… — фраза оборвалась на полуслове.