Время вспомнить (СИ)

  - Она точно будет молодой?

  - Ну разумеется!

  - И красивой?

  - Выберем самую красивую!

  - А если ее кто-то узнает? А то буду уже я?

  - А мы найдем сироту.

  ****

  - Госпожа Мартина уезжает в паломничество, - обратился Тормант к лавочнику.

  Хитрая физиономия лавочника отобразила все его предположения по поводу того, в какое именно паломничество отправляется госпожа. Но вид дамы, с покрасневшими глазами восседающей на крепкой гнедой кобыле, одетой по-дорожному и не взявшей с собой никого из прислуги, заставил его усомниться в собственных выводах.

   В седельных сумах у поклонницы было несколько предметов первой необходимости и одежда в дорогу. Жрец накануне с трудом убедил ее не брать ничего лишнего в 'новую жизнь'. Вдова до последнего пребывала в сомнениях. Служанка всю ночь бегала на кухню и заваривала успокаивающие травы. Утром госпожа Мартина собрала слуг и прерывающимся голосом сообщила о своем отъезде. Шокированная челядь обещала дождаться 'новую хозяйку' и служить ей верой и правдой. Несколько недовольных попросили было расчет, но обещали подумать в ответ на заверения, что уклад их жизни не измениться, а жалованье, напротив, будет увеличено.

  Тормант и госпожа Мартина выехали верхом из поместья лишь в третью четверть после рассвета, жрец злился, что сам, по дури, запамятовал, как волокитно делаются дела на селе.

  - И скоро ли ждать назад нашу прелестную госпожу? - бросив на Мартину масляный взгляд, поинтересовался лавочник.

  - Увы, - со вздохом ответил Тормант. (Дама отвернулась, кусая губы). - Госпожа покидает вас навеки.

  - Как же, - забеспокоился лавочник, - это что, назад, что ли, не вертаетесь? А поместье, а земли, неужто продадите, госпожа? Или храму этому вашему? Неужто храму отдадите? И что за паломничество такое, что родное село навсегда покидать надобно?

  - Госпожа станет жрицей нашего храма и будет служить в нем до конца дней своих. Все свое состояние и имущество она оставляет своей племяннице, госпоже...запамятовал...

  - Госпоже Маре, - прошептала поклонница.

  - Госпоже Маре из рода Балез, - лучезарно улыбнулся жрец.

  - Что еще за племянница такая? - не отставал Птиш.

  - Я...я не...

  - Дело в том, - учтиво объяснил Тормант, - что госпожа Мартина давно не видела свою племянницу Мару в силу...нескольких разногласий между нею и семьей сестры. Теперь все позади, семейные связи восстановлены. Госпожа Мартина может со спокойным сердцем оставить свое имущество чудесной девушке, кстати, поклоннице нашего Храма, и отплыть в западные колонии, верно госпожа? О чем она давно мечтала.

  - Ох, четыре храма, далековато собрались, - покачал головой Птиш, - но коли охота...

  - Охота, - сквозь зубы пробормотала госпожа Мартина и отъехала в сторону.

  - Слышьте, господин пастырь, - Птиш заговорчески поманил жреца заскорузлым пальцем.

  Тормант наклонился к лавочнику.

  - Не знаю, как там это у вас делается, магия ваша, но сын третьего дня ногу в коленке согнул, может чудится, но и говорит внятней.

  - Рад за вас, - сказал жрец.

  - Я жене сказал, что у охотника мазь купил и капли, а все сам сделал, не думал - не гадал, что такое знать могу...какую травку когда рвать надо...какой корешок какую силу несет. А руки-то мои все видят, чувствуют...Такого я ни от одного лекаря заезжего, да и от столичных не видал, а уж от себя и подавно...Слышьте, господин пастырь, а точно вы говорите, что я повинность на Той Стороне исполнять буду, а не сынок? - Птиш схватил Люфия за повод, смотрел на жреца не то умоляюще, не то с угрозой.

  - Вы, любезнейший, вы, - повторил Тормант. - Вы Дар попросили, вам и повинность нести.

  Птиш в поместье госпожи Магреты пришел на третий день. Тормант даровал лавочнику способность лечить, 'забыв' упомянуть о том, что пленс (мертвый дух жадного до ремесла лекаря, не сподобившийся уйти на другой цикл), вживленный в ауру, сам потребует от носителя откупа здоровьем и ясностью ума, не дожидаясь, когда этим на Той Стороне займется Домин. Никчемыш и здесь в грязь лицом не ударил, даже не кровил носом: голос из-за пленса у него поднялся до визга - лекарь очень хотел получить тело, чтобы продолжать практику и далее подтверждать величие своего таланта. Торманту ясно было, что простой лавочник ожиданий мертвого врачевателя не оправдает, тот или убьет Птиша болезнью, или подставит под случайную смерть, чтоб опять вырваться в междумирье и искать новое тело.