Время жестоких снов

После пятна шли очень осторожно, тихо, нервно поглядывая по сторонам. Скоро выбрались к склону. Снизу его постоянно подмывала вода, поэтому он периодически осыпался, создавая внизу свалку из деревьев, камней и почвы.

Поликарп Кузьмич провел их к удобному спуску. «Страусы», видимо, тоже его нашли, потому как в одном месте отыскался смазанный след.

– Правильно идем, – хмыкнул старик.

Через некоторое время приблизились к небольшому обрыву, высотой метра два с половиной, и их проводник неожиданно остановился, напряженно высматривая что-то внизу.

Потом присел на корточки и сказал:

– Посидим.

Достал бинокль, улегся на живот и долго обозревал окрестности.

Впереди было метров двести осыпи, потом склон начинал понемногу подниматься, усеянный покосившимися деревьями, а за ним торчала скала, формой напоминающая лосиное ухо, – цель их путешествия.

– Так, – сказал Поликарп Кузьмич наконец. – Они с обрыва спрыгнули, не спускались. А там почти три метра. Шаг очень широкий, я так мыслю, что они побыстрее нас в беге будут. Четыре или пять их, сходятся и расходятся, то ли ищут чего, то ли прочесывают территорию.

Он посмотрел вниз.

– На повале не рыскаем, идем группой, я видел, где они вышли на склон.

Не сговариваясь, взяли оружие наизготовку и пошли. С обрыва спустились осторожно, не прыгая.

13

Лось был разодран.

Все, даже Поликарп Кузьмич, потрясенно молчали, глядя на изуродованную тушу крупного самца. Лося буквально перекусили пополам, а череп словно раздавили в огромных тисках. В мешанине костей Поликарп Кузьмич нашел небольшой – сантиметра три – обломок зуба. Точно такой же, только целый, лежал у него за пазухой.

Осмотрев следы вокруг остатков лося, охотник сказал со странной интонацией:

– Что ж это за тварь, а?

И все почему-то посмотрели на Славу. Тот растерянно пожал плечами:

– Да не знаю я! Судя по всему, тираннозавр это.

– Тираннозавр? – переспросил Поликарп Кузьмич.

– Ну, наверное. Длиной он был метров десять, высотой метра четыре. И весил несколько тонн.

– Сколько «несколько»?

– Я не помню, – жалобно произнес Славка, – тонн пять.

– Я так мыслю… – начал было Поликарп Кузьмич и умолк.

Оружие вдруг показалось им совершенно никчемным. Дамские пукалки.

– Автомат тут нужен, – заявил Андрей.

– Идем на ночлег, – сказал Поликарп Кузьмич, – сдается мне, что лося ему будет маловато, не след нам торчать на ровном месте. Вокруг Уха осыпи, глядишь, как прошлый себе шею свернет.

Километра два до Уха чуть ли не бежали. Славку трясло, он весь сосредоточился на том, чтобы не подвернуть на камнях ногу. Выше основания скалы была ровная площадка, на которой охотники обычно устраивали привал. Место удобное, родник неподалеку.

На площадке все было чисто, там давно никто не появлялся, у скалы аккуратно сложены дрова. Кузьмич только головой покачал: какие дрова? Забудьте. Увидев перепуганные глаза Славки, пояснил:

– Костер их точно приманит, а мы не знаем, как они видят в темноте. Луна почти полная, облаков нет, так что светло будет, глаз обвыкнется.

Устроившись с краю площадки, откуда удобно было в случае надобности уйти в тайгу, перекусили. Славку поставили дежурить первым.

«Теперь уж точно я вернусь совершенно седой», – обреченно подумал он.

Но три часа пролетели на удивление быстро. Славка был настолько взвинчен видениями живописных сцен кормежки тираннозавра, что сна не было ни в одном глазу. Видел он, правда, мало что, но надеялся, что многотонная махина все-таки не умеет ходить бесшумно.

Было страшно.

В условленное время он разбудил Андрея, некоторое время посидели вместе. Камни остыли, и потянуло холодом.

– Спи давай, – сказал друг.

И он уснул, как выключателем щелкнули.

Правда, в голове включился синематограф. Аморфные твари начали приставать к Славке во сне, а потом одна и вовсе навалилась, зажала рот лапой и андрюхиным голосом задышала в ухо: «Тихо-тихо-тихо».

Славка проснулся, Андрей прижимал его телом к земле.

Произнес одними губами:

– Тихо-о-о. Он вокруг ходит.

И Славка сразу услышал дыхание. Совсем рядом. Где-то высоко, Славке показалось, что прямо над ними кто-то огромный шумно принюхивался. Сначала он слышал только вдохи-выдохи, потом к ним добавилось бурчание, будто в огромном котле дозревала бражка, и хруст хвои под огромными лапами. Славка почувствовал, как его начинает бить дрожь, волнами накатывала паника, неудержимо захотелось вскочить и броситься бежать, не разбирая дороги. Ощутив это, Андрюха еще сильнее вжал его в землю, обхватив второй рукой – лежи!

Сопение замерло на одном месте. Ночной гость громко и возмущенно фыркнул, и шаги стали стремительно удаляться.

Они очень долго боялись двинуться. Практически вечность. Потом Поликарп Кузьмич треснувшим голосом почти неслышно сказал:

– Так мыслю – ушел.

Славка неожиданно для себя заплакал прямо в Андрееву руку, все еще зажимающую ему рот.

14

Утро выдалось нервным.