Время злых чудес

– Какая-то мутная история, не находишь?

– Да уж…

– И у матери Арины не спросишь, раз она почти не говорит, – задумчиво произнесла Лена. – Не люблю такое…

– Я все мозги сломал с этим делом. Получается, что Арина все-таки могла его столкнуть.

– Постой, Андрюшка! – Вдруг осенило Лену, и она даже вскочила из кресла. – Мать Долженкова работала в ресторане. В каком?

– В «Титанике», – растерянно произнес Андрей. – А что?

– Понимаешь? В том самом «Титанике», где все и произошло!

Паровозников оторопело посмотрел на нее:

– Ты что хочешь сказать?

– Она могла видеть, кто столкнул сына с веранды.

– Если столкнул.

– Ну, если предположить? Она видит, что невестка толкнула сына, тот упал и разбился. Да, он вел себя с женой не лучшим образом, но он все равно ее сын!

– Если он действительно вел себя так, как мы почему-то нафантазировали.

– Андрей! Это всего лишь версия, требующая проверки! Ведь так могло быть.

– Слишком много «если».

Лена бессильно плюхнулась обратно и жалобно сказала:

– Ты рушишь все на корню.

– Потому что ты фантазируешь. Это мы с тобой решили, что Долженкова столкнули, а не он сам упал, мы решили, что он бил Арину – доказательств пока нет.

– Пока нет, но я чувствую, что они будут, – упрямо заявила Крошина.

– Это бы хорошо, но пока, увы, беспочвенно. Подождем, что Сашка нароет в больницах.

Оба умолкли, думая каждый о своем.

«Мы как два осколка от разных разбитых зеркал, сидим тут и заговариваем внутреннюю боль, чтобы не пытаться стать единым целым, потому что понимаем – вряд ли получится, – глядя на погрузившегося в мысли Андрея, размышляла Лена. – Говорим о работе, о версиях каких-то, но в головах-то у нас в принципе одно и то же – жизнь не сложилась. Ни у него, ни у меня. Может, наплевать на все и попробовать еще раз? Нам друг с другом легко. Если бы… если бы только я смогла побороть желание влезать под кожу. Хотя… Ну, с кем еще меня объединяет общее дело? Мы постоянно сталкиваемся на работе… Ух ты, а ведь я, оказывается, все уже решила, даже сама не осознала, когда, – вдруг поняла она. – Я уже вернулась в прокуратуру, пусть пока только в мыслях, но ведь это и означает – решить. Надо же…»

Эта внезапно пришедшая мысль очень ее развеселила. В сущности, ничего другого делать она и не умела, а главное – не хотела, и опыт в адвокатуре еще раз доказал, что дело обстоит именно так.

– Слушай, Андрюшка, – начала Лена, хитро глядя на Паровозникова. – А что бы ты сказал, если бы увидел меня в моем старом кабинете?

– Не увидел бы.

– Почему это?

– Потому что там теперь ремонт. Тебе другой выделят, – совершенно спокойно ответил он.

– Ты даже не удивился, – укорила Лена.

– Чему? Тому, что ты перебесилась наконец? Рано или поздно это должно было произойти. Ну, вот и произошло. Когда заявление в кадры принесешь?

– Завтра после процесса заеду.

– Начальство радо будет.

– А ты?

– Ну, куда ж я денусь? Сможем обсуждать дела в кабинетике, а не на балконе.

– Скучный ты, – вздохнула Лена. – Я думала, ты обрадуешься.

– Мне попрыгать?

– Нет, лучше чаю сделай.

– Вот так всегда, – притворно вздохнул Андрей, направляясь в кухню.

Лена взяла со спинки кресла шаль и накинула на плечи – уже стемнело, и из распахнутых окон повеяло прохладой. Она чувствовала странное облегчение, словно высказанное вслух решение сняло с ее плеч невыносимый груз, который давил к земле и мешал дышать.

«У меня будет пара недель, которые я проведу в Москве. Смогу отдохнуть и настроиться на работу. Хотя я теперь совершенно уверена, что все делаю правильно. Наконец-то хоть что-то я делаю правильно».

Вернулся Андрей с двумя чашками, поставил одну перед Леной и уселся в кресло.

– Странное дело, Ленка. Я чувствую себя так, как будто никуда не уходил.

Она промолчала, хотя внутри была уверена, что он прав. Ей тоже вдруг так показалось.

В пятницу Лена попрощалась с сотрудниками бюро, устроив с разрешения матери небольшую вечеринку прямо на работе.

– Ты скрывала от нас свой кулинарный талант, – с укором сказала Настя, отправляя в рот очередной кусочек медового торта, испеченного Леной. – Это же умереть, как вкусно!

– Могу рецепт оставить, – улыбнулась Крошина, но Настя затрясла головой:

– Да ты что! У меня руки из другого места растут, вообще ничего не умею, все муж.

– И при таких талантах ты до сих пор не замужем? – как обычно, без всякого намека на приличия, спросил Илья Гликин, с которым Лена общалась довольно дружески.

– Непременно постараюсь это исправить.

– Да уж постарайся, – подхватила Настя. – Может, обретя внуков, Наталья Ивановна перестанет быть такой дотошной.

Все расхохотались, а Лена только головой покачала. Она прекрасно знала, что никакие внуки не заменят ее матери любимую работу.

Выйдя поздно вечером из здания, где размещалось бюро, Лена обернулась и поймала себя на мысли, что не испытывает никаких эмоций по поводу проведенных здесь месяцев и по поводу ухода отсюда. «Не о чем жалеть», – весело подумала она и быстрым шагом направилась к трамвайной остановке.