Всадник авангарда

А она исчезла в темно-зеленой пучине, как стрела, вернувшаяся в неведомый лес. И, наверное, за синим молчанием глубины ее действительно ждал родной лес, и в этом внушающем благоговение месте, недоступном пониманию Мэтью Корбетта, она снова станет такой, какой была — гордой, неиспорченной и чистой.

А он плакал — не по горящим страницам книг и мыслям людей, уносящихся на крыльях пепла, а по индейской девушке, которая только что перелетела из этого мира в соседний.

— Лезь сюда! Быстрее!

Мэтью глянул вверх, в сторону двери. Там стояла Минкс Каттер, прижимая ко лбу кусок окровавленной простыни.

Порез на левой щеке сочился красным. Она покачивалась, силы оставляли ее.

Мэтью рассудил, что Ария Чилени воссоединились с Джонатаном Джентри — вот такая у нее теперь будет тесная маленькая комнатка в мучительном особняке Ада. И еще он понял, что Минкс держится только силой воли, но держится здорово.

— Лезь сюда, говорю! — рявкнула она с раздражением в голосе, а стены и потолок потрескивали на разные голоса. Справа от Мэтью упал еще один здоровенный кусок. Воздух заполнила белая пыль.

Пора было сматываться, и немедленно.

Самым опасным казался первый перехват: надо было выпустить тесак и взяться за край разбитой половицы. Потом он полез, используя для рук и ног такие упоры, которые в лучшем случае можно было бы назвать рискованными.

Когда он подобрался поближе, Минкс наклонилась, схватила его протянутую руку и вытащила в искривившийся коридор.

— Мешок с золотом, — напомнил ей Мэтью.

Она уже взяла из своей комнаты подложные документы, разрешающие «Летунье» выход из порта и скрепленные печатью профессора с осьминогом, — хотя сомнительно было, что они сегодня понадобятся.

Лестница оставалась неповрежденной, но и здесь потолок начал распадаться на куски, и на втором этаже Мэтью забежал на секунду в свою комнату — пол покривился, левая стена частично обрушилась, — и взял мешок с деньгами, который сунул себе под рубашку. Потом он сообразил, что комната слева от него, с точно таким же балконом, на самом деле вовсе не комната и все это время оставалась пустой, если верить плану, который дал ему профессор. Обрушившаяся стена открыла еще одну лестницу, уходящую вниз. И Мэтью понял, что она ведет в помещения профессора. Не случайно Мэтью была отведена соседняя комната.

Он снова вышел в коридор, где ждала Минкс. Без колебаний он ударил ногой в следующую дверь, и она легко открылась — землетрясение уже сломало замок.

— Что это? — спросила Минкс.

— Ты иди в телегу, — сказал он. — Не дай никому ее захватить. Я пойду этой дорогой.

— Зачем? Что там внизу?

— Он, — ответил Мэтью, и девушка поняла.

— Ждать я буду недолго. Фалько уже мог уйти.

— Ушел так ушел. Найдем другой способ убраться с острова.

Она кивнула, вглядываясь в темную лестницу.

— Удачи тебе.

Девушка повернулась и пошла своей дорогой.

Ее можно было понять. Ему и самому не хотелось спускаться туда, вниз, в темноту, но это необходимо было сделать.

Он начал спуск. В стенах кое-где торчали факелы, но все они погасли. Лестница тряслась под ногами, сверху сыпалась каменная пыль. Замок умирал — вероятно, уходил к остаткам Сомерс-Тауна, чтобы соединиться с ними в подводном сне. Беспокойный рай Фелла настигал сам Рок.

Мэтью спускался дальше, — миновав первый этаж, ушел в подземелья замка. Или, точнее сказать, в его кишки — лестница сворачивала налево, и ступени ее были вытесаны из грубого камня. Мэтью дошел до двух факелов, все еще горящих, и остановился, чтобы взять один из них. С возросшей благодаря свету уверенностью он продолжал спуск.

Внизу оказалась чугунная решетка, но она была незаперта. Мэтью толкнул решетку — заскрежетали петли. Он, вздрогнув, вошел. Впереди на стене узкого коридора горел еще один факел, и Мэтью двинулся на свет. Над головой раздавались почти человеческие стоны — камень терся о камень, и даже здесь, в самых глубинах, чувствовалось, что замок ранен смертельно. Стены и пол изрезали глубокие трещины. Мэтью шел дальше, шагая предельно осторожно. Дойдя до развилки, он выбрал путь, который казался прямее и привел его к деревянной двери, криво повисшей на петлях. Открыв дверь, Мэтью оказался в просторной гостиной с белыми стенами, где все еще горели три свечи на письменном столе. Исчерканный трещинами потолок был раскрашен синим — как небо над островом. Комнату украшала дорогая и со вкусом подобранная мебель, белая с золотой отделкой.

Пройдя следующую дверь, Мэтью оказался в спальне с большой кроватью под белым балдахином. Его внимание привлекли предметы, висящие на крючках на соседней стене: треуголки, которые надевал профессор Фелл при посещении комнаты Мэтью, белый парик, такой же, как у слуг в замке, старая соломенная шляпа, что подошла бы любому из фермеров острова.