Всадники Роха

Чероки завертел головой, обеспокоенно хрюкнул, и без команды начал движение. И опять Сергей упустил странность ситуации. Ему сейчас было не до этих самых странностей. Боль вернулась, уже не ноющая, а простреливающая всю ногу с короткой периодичностью. Словно вонзали иглу в пятку и со всей силы пихали ее до самого бедра. Теперь призрак заражения крови вставал во весь рост. Нужно немедленно чистить рану, а сделать это могли только озерные девчонки, если, конечно, соизволят принять чужака.

Сергей хлопнул по шее Чероки, корнуто начал разбег и через пару минут уже несся тяжелым танком по пересеченной местности, оставляя за собой широкий след в виде прибитого к земле ковыля. Смысла таиться уже не было. Просто нужно воспользоваться форой и достичь леса.

– Давай, малыш, выручай! – крикнул Сергей, похлопывая ящера по шершавой шее.

«Малыш» наддал, чувствуя, что в этой гонке решается их жизнь. Коротко простонав, Чероки мощно оттолкнулся от земли, нисколько не заботясь о всаднике, и значительно ускорился, низко нагнув шею. А Сергею становилось плохо. Если бы сейчас степняки догнали его, неизвестно, смог бы он даже выстрелить. Потому что плохо было реально. В глазах начало двоиться, горизонт расплывался и прыгал, то вверх, то вниз. Вдобавок к этому стало тяжело дышать. Тварь поганая! Что же это за укус такой?

Чероки почувствовал, что с хозяином происходит неладное, стал замедлять ход. Никаких команд уже давно не поступало, но в силу своей сообразительности корнуто решил двигаться, никуда не сворачивая. Сергей кулаком врезал по хребту Чероки, нисколько не обращая внимания на тонкую натуру ящера, и хрипло крикнул:

– Вперед! Гони, гони!

Саурус мотнул мордой, сбрасывая на землю клочья белесой пены, и вновь начал набирать ход. И вдруг резко шарахнулся в сторону. Справа от него вздыбилась земля, раздался громкий хлопок, резко запахло химией. Сергей догадался, что начался обстрел «кобрарами». Степняки настигали. Вот что значит иметь перекладных корнуто. Надо Хрора приручить к такому способу передвижения.

Мысли Низовцева прервали еще два взрыва, разметавшие траву с дерном по обеим сторонам движения. «В вилку берут», — мрачно пошутил стрелок, ощущая, что сил держаться осталось немного. Левая нога перестала слушаться, болтаясь как ненужная деревяшка. Хорошо, хоть боль ушла, перестав изводить до умопомрачения.

Тем временем Чероки почти достиг кромки леса. Мимо промелькнули низкорослые кусты, небольшие деревца и заросли терновника. Пиропатрон, выпущенный кем-то из степняков, попал в кусты и полыхнул фиолетовым пламенем. Щеку обожгло горящей веткой. Саурусу тоже досталось. Он взревел и из последних сил ринулся в гущу леса, ломая грудью и лапами все, что попадалось ему на пути. Послышались злобные выкрики. Казалось, добыча ушла. Но преследователи из Герпир так не думали. Степняки решили залезть в чужой дом без спроса хозяев, за что и поплатились.

Первые шесть преследователей сразу же схлопотали по стреле. Кто выжил, кто нет — но все они слетели с седел под лапы следующих за ними корнуто. Раздались вопли ужаса и боли. Следующий залп пришелся на остальных, кто еще ничего не понял, и сразу не повернул обратно. Били из густых кустов, причем, с трех сторон. Попав под перекрестный обстрел, степняки, заметались и бросились из ловушки, но никто из них не ушел. Озерные воительницы очень сурово обошлись с нарушителями границ.

Только всего этого Низовцев уже не видел. Его Чероки остановился на небольшой поляне в гуще леса, тяжело вздымая бока, на которых хлопьями повисла пена. С трудом отцепив фляжку с пояса, Сергей припал к живительной влаге, и сам не заметил, как выпил больше половины. «Пью, пью, а мне все хуже и хуже», – опять всплыла в памяти шутка из анекдота.

Он словно выпал из реальности. В глазах не то, что пелена — мрак полный. Зрение расфокусировалось окончательно. И выходящих из-за деревьев странных гибких воинов в простых темно-зеленых балахонах с луками и копьями в руках он воспринял как продолжение галлюцинаций. Картинка странным образом раздвоилась. Стереоскопия показывала лесовиков с лицами, на которых были нанесены жирные линии какой-то краской, а второй глаз погрузился в сумрак, где мелькали невнятные фигуры. В то же время в мозгу билась мысль, что если он сейчас упадет, оружейной оптике придет хана. Руки предательски дрожали, когда он в полуобморочном состоянии накинул ремень карабина на шею и начал сползать с ящера на землю. Его тут же окружили плотной толпой, ощетинившись копьями.

– Привет лунатикам! – Сергей улыбнулся. Наверное, он сам выглядел лунатиком, потому что озерные воительницы с возгласами отшатнулись от него. — Что, такой страшный?

— Тиккса

! — заголосили несколько дам. — Волчья лихорадка!

— Охренеть, все-таки заразил, паскуда! -- каркнул Сергей, потому что горло сжала непонятная сила, не дающая глубоко дышать и парализующая голосовые мышцы.

Дальше он ничего не чувствовал. Падал ли он, или остался стоять – все это осталось за гранью угасающей действительности. Наступил полный мрак.

***