Все будет хорошо

Взмыв над городом, приземлился аккурат у входа в храм и, сложив крылья, шагнул внутрь. Совершенно белый камень стен ослеплял непривыкшие глаза моего аватара, но сумев быстро привести их в норму, все же погрузился в утробу величественного строения. Обстановка в храме была скудна, но другого здесь и не требовалось: огромная до потолка статуя одного из богов Светлого пантеона дружелюбно распахнув свои объятия нависала над белоснежной плитой алтаря. По всему периметру стояли каменные скамьи рассчитанные на трех человек каждая, а между ними расположились подсвечники на высоких ножках, на которых в данный момент горели сразу тысячи свечей, испуская идеально белый свет.

«И зачем тут эти свечи, и так глаза открыть невозможно», - думал я, шагая все дальше к алтарю, прикрываясь одной рукой от ослепительного света. Глаза хоть и успели немного привыкнуть к такому неудобству как «чистейший божественный свет», а заметить своего собеседника, склонившегося у алтаря я смог лишь на полпути к нему. Услышав мои шаги, фигура в белом балахоне и с шестью сложенными в данный момент крыльями за спиной разогнулась и выпрямилась представ передо мной во всей красе.

Херувим, подобный тому что встретил нас в храме в Древних Пустошах, так же как и его покойный собрат добродушно улыбался и был воистину прекрасен. Идеальные пропорции лица, светлые волосы и пронзительно чистые глаза, а безукоризненно белая одежда и вовсе заставляла меня смущенно отвести глаза. Я-то был весь в черном и, имея класс Вестника Смерти, был в этом храме просто чужим и смотрелся не иначе как чернильная клякса на белом фартучке невинной первоклашки.

- Приветствуя тебя, доблестный воин, - донесся до меня ангельски-чистый голос божьего солдата. Порадовавшись что сумел однажды заполучить навык владения Древним языком, ответил:

- И я приветствуя тебя, воин Божьего войска, - склонив в почтении голову, я замер перед фигурой, не решаясь поднять взгляд и посмотреть в его глаза. Я знал, что он сканирует меня – читает как книгу, видя насквозь и прямо сейчас узнавая все мои мысли, страхи и желания. Такая сила пугала и заставляла уважать того кто ею владел. Лишь спустя пару минут, я позволил себе поднять голову но лишь для того, чтобы вновь ее опустить, так как во взгляде херувима была такая буря эмоций, что мне показалось что меня сейчас расщепит от переизбытка энергии витающей вокруг его фигуры.

- Не стыдись себя, фантом, - добродушно сказал крылатый воин, - ты достоин носить этот серп, а то добро, что живет в твоей душе заслуживает моего тебе поклона.

Резко вскинув голову я увидел как склонился передо мной этот великий муж, от чего стало как-то не по себе. Не зная куда деть руки и что делать дальше, я с трудом дождался пока херувим вернется в свое естественное положение и решил прекратить этот обмен любезностями и дальше не тянуть с разговором.

- Вы хотели меня видеть, уважаемый, - сказал я, но херувим отрицательно качнул головой.

- Никаких «Вы» и «уважаемый», - все так же добродушно говорил он, - мы равны, если не по силе, то по духу уж наверняка, а цели наши едины. Зови меня Арсидиэль. Я последний из оставшихся в живых херувимов в этом пласте реальности и я считаю своим долгом проводить тебя и твоих собратьев в этот поход. Я был бы счастлив отправиться в него с вами и биться крылом к крылу с тобой в чертогах нашего общего врага, но увы, душа моя привязан к этому храму и отойди я от его врат больше чем на сотню шагов, как сущность моя развоплотится, а душа отправится к Создателям. Прошу, позови всех, кто вместе с тобой отправится в этот нелегкий поход.

Кивнув херувиму, отписался в чат альянса:

- Всем кто сегодня идет за пятым осколком СРОЧНО - в течение минуты прибыть в храм!

Нужно отдать ребятам должное, ведь уже через полминуты, все они в полном составе спешивались со своих четвероногих любимцев и переступали порог божьего храма. Под дверью они там торчали, что ли?

- Воины, маги, лучники, жрецы – обведя всю нашу шайку пристальным взглядом, прошептал херувим. Затем подошел к Тверри, нашей магичке-воздушнице и что-то прошептал ей на ухо. В ту же секунду, как херувим отстранился от нее, девушка всхлипнула и, громко рыдая, опрометью бросилась прочь и быстро выбежала из храма. Той же участи удостоились Чача, Падальщик и Протектор. И не смотря на тот весомый факт что все они были мужиками, слез было ничуть не меньше чем в первом случае.

На мой вопросительный взгляд, херувим лишь кивнул и заговорил:

- Смута и отчаяние могут поселиться в сердце любого из нас, и нужно обладать немалой силой воли, чтобы им не поддаться и успешно противостоять. Есть ли в ваших рядах еще достойные отправиться в этот поход вместо тех, кто только что нас покинул? Я хотел бы видеть их.