Все будет хорошо

- Тварь поганая, - хрипел я превозмогая боль, - подумай, урод - скольких отцов и матерей ты загубишь своей трусостью! Я убью тебя… тварь… дай только дотянуться…

Продолжать что-то говорить я уже не мог физически, и никакие усилия помочь тут не могли. Тьма, клубящаяся вокруг сферы в руках Штыря, перекинулась на меня и в одно мгновение, тело выгнуло дугой. Доспехи вестника Смерти стали холодными, словно были выточены из цельных кусков льда, а через десяток секунд невиданных доселе мучений, которые показались мне вечностью, по металлу пошли трещины, а я получил блаженную передышку. Я слышал хруст уничтожающегося зачарованного комплекта брони, что в этом мире, на моей памяти, происходило вообще впервые.

Меня вновь скрутила боль, пытаясь сложить мое тело пополам, словно оно было простым белым листом бумаги в руках опытного мастера оригами, а в следующее мгновение, доспехи начали разрушаться. Я видел, как сапоги осыпались черным пеплом и в ту же секунду, с едва слышимым шелестом втянулись в сферу. Следом за обувью отправились и перчатки, за ними шлем. Когда дело дошло до панциря, сфера натужно загудела и разразилась мощными молниями залив зал осязаемой тьмой увеличившись при этом в несколько раз.

Мощи оставшихся доспехов хватило так же ненадолго, и буквально через пару минут, в сферу ушли штаны, панцирь и наплечники так же превратившись в невесомый пепел.

Я лежал на проклятой плите окутанный лишь своими родными бинтами и враждебной энергией-вампиром, не в силах пошевелиться, а чертова сфера принялась за самое дорогое, что у меня было после жизни – за оружие. Готов поклясться, что слышал, как этот дьявольский артефакт довольно заурчал и зачавкал, когда тонкая струйка пепла потянулась от моего темного серпа. Удивительно, но светлое оружие эта гадина словно обхода стороной, принимая в качестве пищи лишь темную составляющую моей экипировки.

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как начался этот проклятый ритуал, но терпеть боль у меня больше не было сил. Мой рассудок помутился, а в голове стучала лишь одна мысль – «бороться! Не сдаваться, иначе эта бездна поглотит и меня самого». Уверен, что так бы оно и было, ведь иначе, это было бы не «жертвоприношение», а обычный грабеж!

Сознание кажется собиралось меня покинуть, даровав тем самым блаженный покой и автоматический иммунитет к болевым ощущениям, что в данную минуту было весьма актуально, однако в этот момент в голове появился чужой, загробный шелестящий голос:

- Держись.

- Не могу…

- Я уже близко!

- Я… пытаюсь…

В то же мгновение враждебная тьма вздрогнула и попятилась. Тело окутало что-то прохладное и успокаивающее, но что это было, разглядеть пока что не получалось. Тело перестало произвольно гнуться от боли, а вместе с тем вернулась и четкость восприятия происходящего вокруг.

Буквально из ниоткуда возле Штыря вздыбилась темнота, но не та, которая пыталась меня убить - в этой тьме я чувствовал дружеское сопереживание и лютую ненависть к моим недругам. Спустя мгновение, эта темнота материализовалась и приняла знакомую мне фигуру в черном балахоне. За неимением оружия, она довольно лихо орудовала собственными сухими руками-ветками, пытаясь дотянуться до пятившегося к выходу Штыря, а тот в свою очередь подставлял под удары разросшуюся до размеров хорошей лошади сферу.

Артефакт принимал удары противника и казалось бы - все ему было ни по чем, однако присмотревшись, я увидел индикатор здоровья и цвет его уже подходил к оранжевому сектору. Мысленно порадовавшись такой подмоге и тому, что коварные планы Штыря сорваны на самом интересном месте, я попытался подняться, но тут же рухнул обратно, запнувшись обо что-то валяющееся на полу. Бросив небрежный взгляд на причину своего падения, с удвоенным удовольствием отметил, что оба серпа и к ним в придачу мои крылья, лежат неровной кучкой на том месте, где я только что чуть было не испустил дух.

Еще удар и здоровье сферы ухнуло в красный сектор. Победа уже приготовилась врубить фанфары и откупорить бутылку дорогого шампанского, но в этот миг, прямо за спиной Штыря распахнулся огромный черно-фиолетовый портал. Из него, словно воплощение скорби, выпорхнул шестикрылый херувим, почти такой же, что охранял храм Древних, только одежды его были черны как ночь, а крылья уродливы и походили скорее на шесть корявых обожженных веток. Без лишних слов он выхватил сферу у гоблина из рук, толкнул его в спину ногой, повалив на фиолетовый камень, после чего, таким же молниеносным движением скрылся в тут же захлопнувшемся портале.

В зале на мгновение воцарилась тишина, но стоило мне увидеть испуганного до мертвецкой бледности лицо нашего, уже бывшего танка, как окружающий покой разрезал мой дикий рев ярости. Не осознавая что делаю, я схватил с пола свой темный серп, с разбегу засадил его по рукоятку в глотку Штырю, откуда мгновенно хлынула зеленая гоблинская кровь, заливая броню и мои руки, после чего активировал единственное заклинание, которое в нем заметил « Похищение души».