Все, что мне нужно

Они не хотели меня. Они не хотели нас. Я говорю себе снова и снова.

— Мне нужно работать этой ночью, — успеваю сказать я.

Я не должна была этого делать, но Джулс умоляла меня поработать с ней. Мой бизнес замедлился, поэтому сейчас все, что я зарабатываю, поступает из музея.

Улыбка на его лице гаснет.

— О, все в порядке. Возможно, в следующий раз?

— Да, в следующий раз.

Я отвожу взгляд, надеясь, что мои глупые эмоции не выдадут меня.

— Просто дай мне знать. Я знаю, как сильно Сейнту этого хотелось бы.

Я ухмыляюсь, вспоминая, как Сейнт пишет мне и просит дать ему номер Дейзи.

— На самом деле Дейзи не фанатка баскетбола. Она никогда не смотрела игру и сказала, что могла бы сделать это только в том случае, если бы это было обязательно. Так что этого должно быть достаточно.

— Подожди, а ты любишь баскетбол?

Я смеюсь над его опасениями.

— Да, мне нравится. У меня просто нет времени его смотреть.

Его охватывает облегчение.

— Хорошо, хорошо, но, если бы у тебя было время, ты бы пришла посмотреть на меня — я имею в виду, пришла посмотреть на команду?

— Да, я бы с удовольствием пошла. Просто становится немного тяжело с работой.

— Я уверен, что у нас что-то получится.

Он уговаривает с надеждой в голосе.

— Да… — делаю еще один глоток и меняю тему нашего разговора. — Итак, возвращаясь к встречам, мы просто будем работать в соответствии с нашим графиком. Разобраться в этом не должно быть слишком сложно.

— Я…

Он замолкает, но только на секунду.

— Ты не возражаешь, если я его сфотографирую? Мои родители очень хотели его увидеть.

Боль снова возвращается, но я игнорирую ее и вынуждаю себя улыбнуться.

— Да, это нормально.

Я перестаю качать качели и отхожу в сторону.

ТиДжей собирается сфотографировать.

— Улыбнись широко, ладно?

— Кей, — легкомысленно отвечает Феникс.

ТиДжей стоит перед ним и протягивает телефон, но прежде, чем сделать снимок, он смотрит на меня.

— Все в порядке?

Блин.

— Да, у меня все хорошо.

Он колеблется, но не любопытствует.

— Скажи для меня сыр, приятель.

— Ыыыр!

Феникс улыбается широкой зубастой ухмылкой, глядя на телефон ТиДжея, но затем его взгляд бросается на коробку, наполненный слоеными закусками. Они увеличиваются в три раза, сияя от счастья.

— Хочу!

— Ничего, если я дам ему немного? — спрашивает ТиДжей.

— Да, все в порядке.

Я поднимаю Феникса и ставлю его на ноги. ТиДжей хватает своего медведя, и в неловкой тишине мы идем к тому же столу, за которым сидели вчера.

Когда я собираюсь взять Феникса на руки, ТиДжей делает это так, как будто он всегда так делал, и ставит его посередине стола лицом к пруду.

— Извини, мне следовало…

— Нет, это нормально.

Я обхожу стол и сажусь прямо напротив него. На том же месте, что и вчера. И, как и вчера, я не обращаю внимания на то, как соприкасаются наши ноги.

— Сколько ему можно?

— Всего пять.

Он открывает контейнер и кладет пять штук на крышку, а затем ставит их перед очень счастливым Фениксом.

— Можно вопрос?

— Конечно.

Я ухмыляюсь, наблюдая, как Феникс надевает конфетку на ногу медведя. ТиДжей тоже наблюдает за ним и затягивает крышку еще раз.

— Ты сказала пять, — произносит он, когда я поднимаю бровь.

Я не должна улыбаться, глядя на то, как это мило, и не спорю с ним, потому что он прав. Зная Феникса, он не станет это есть, потому что это для его медведя.

— Я хотел спросить, согласна ли ты, чтобы я сделал объявление о том, что Феникс принадлежит мне.

Он теребит рукав своей кофты, глядя на нашего сына.

— Ты хочешь это сделать?

Его глаза снова падают на меня.

— Да, и я не буду публиковать его фотографию или что-то в этом роде. Я просто хочу, чтобы все знали.

Я ошибочно предположила, что ему было бы слишком стыдно сделать это. Я не ожидала, что ТиДжей сделает это в ближайшее время. Возможно, через несколько недель, но не сейчас. Я даже не думала, что его родители захотят с ним познакомиться.

Все не так, как думала, и я не знаю как к этому относиться.

— Если ты этого хочешь, но мне плевать, знают люди или нет.

Ущерб уже нанесен. Иногда я думаю о том, что обо мне говорят. Меня это не должно волновать, потому что я не то, что говорят эти люди, но это все равно больно.

Он глубоко вздыхает.

— Мне тоже все равно, но это заставит многих людей заткнуться и перестать нести всякое дерьмо.

Наклонившись вперед, я кладу локти на стол.

— Просто сообщаю: за каждое плохое слово — десять долларов в банку с ругательствами.

— У тебя есть банка для ругательств? — спрашивает он, забавляясь, и тоже наклоняется вперед, опираясь локтями на стол.

— Дейзи вспыльчивая. Иногда это ускользает, а иногда я пропускаю пару слов.

Он одаривает меня кривоватой улыбкой, наклоняясь ближе.

— Я обещаю сделать все возможное, чтобы не допустить этого.

Я отстраняюсь, понимая, насколько мы близки.

— Но в любом случае меня не волнует, что говорят люди.

— Но меня да. Знаю, что я не лучше их, но не собираюсь сидеть здесь и ничего с этим не делать.

Ничто в его ответе не похоже на ложь или что-то, что он заставляет себя сказать, потому что так нужно. Нет ничего, кроме искренности, и неправильно так думать, но хотелось бы, чтобы ее не было. Было бы легче его не любить.

Глава 23