Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа

В результате в 1939 г. на заводе № 92, как и на других предприятиях, была развязана борьба с прогульщиками. Как итог, рост числа наказанных и уволенных за подобное нарушение в несколько раз, что наглядно видно из приведенной таблицы.

//- Нарушения трудовой дисциплины на заводе № 92 за 10 месяцев 1939 г. [112 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 2, Д. 190, Л. 116.] — //

Очень серьезную проблему создавало «варварское отношение» рабочих к оборудованию, особенно импортному. С 1933 г. поломки доходили до 20–25 % станочного парка, и в дальнейшем эта тенденция сохранялась. Например, 4 февраля 1934 г. был выведен из строя станок «Франц-Браун» № 1772. Причиной оказалось халатное отношении к своим обязанностям наладчика Лагутина. В отношении его, помимо административного взыскания, на заводе был проведен показательный процесс с развешиванием карикатур, проведением собраний и воспитательных бесед.

Вот выдержки из приказов по машиностроительному цеху за осень 1934 г.: «Из-за халатного отношения рабочего Шальнова сломался станок № 1767 — в коробке передач сорвало зубья четырех шестеренок…; из-за халатного отношения токаря Голова — в станке № 1672 разорвало втулку в фартуке…; 15.10 рабочий Чугрин повесил кепку на валик станка, результат — сломалась червячная шестерня продольно-поперечного хода станка». Карусельщик Макаров сломал станок № 1590, который по своей халатности долгое время не смазывал. Попытался самостоятельно «починить его кувалдой» и сломал «еще больше». [113 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 1, Д. 63, Л. 6, 17.] Некоторые рабочие неоднократно выводили свои станки из строя. Так, строгальщик Кульков сломал станок «Вальдрих» № 1829, вследствие чего тому потребовался длительный капремонт. На рабочего наложили взыскание, однако после этого он еще дважды выводил станок из строя, за что в конце концов был уволен из цеха.

Правда, одновременно с этим отдельные рабочие и мастера все же добивались различных достижений. Например, в декабре 1934 г. «за быстрое выполнение заданий по кольцам кожухов артсистемы Ф-19» были премированы три человека, «за хорошую организацию работ по обточке верха Ф-19» был премирован мастер Журавлев, а «за хорошую организацию работ по обточке тел артсистемы Ф-21» премирован мастер Трушкин. [114 — Там же, Л. 55.]

В целом по заводу в январе — феврале 1935 г. отмечалось улучшение в деле наружного осмотра и текущего ремонта оборудования, однако много проблем возникало с планово-предупредительным ремонтом. Станок сначала по максимуму эксплуатировали до полного износа или поломки и только после этого начинали его осмотр и ремонт.

Надо учесть, что импортные станки имели сложные электрические схемы и систему управления, поэтому их освоение рабочими, особенно малограмотными, создавало большие трудности. 21 июля 1937 г. станочник инструментального цеха Сеннов «включил станок и ушел». Резец, дойдя до поверхности станка, изрезал и изуродовал его. 7 января 1939 г. токарь 3-го отделения механического цеха № 1 Попков «оставил на ходу станок № 1331 и ушел. Произошла авария: измята направляющая втулка и погнута державка, которая уперлась в шпиндель станка».

Подобное отношение к дорогостоящему импортному оборудованию наблюдалось практически на всех заводах страны. Это видно из приказов наркома оборонной промышленности Израиля Кагановича за

1938 г. На заводе № 181 «состояние оборудования неудовлетворительное», капитальный ремонт выполнялся некачественно, со стороны рабочих наблюдалось «недопустимое отношение». То же самое имело место на заводах № 42 и 434.

Предприятия затрачивали огромные средства на ремонт станков, сопоставимые с затратами на основное производство, но это не давало серьезного эффекта. Нередко станочный парк использовался не по назначению. Так, на заводе № 92 фрезерные станки с интересным названием «Болей-Ленин» использовались для сверловки, шлифовальные станки «Черчилль» — для строгания и т. п. [115 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 1, Д. 187, Л. 5-40.]

Между тем государство принимало все новые меры по укреплению трудовой дисциплины. 26 июня 1940 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР в отношении предания суду летунов и прогульщиков. Отныне опоздание на работу свыше 20 минут приравнивалось к прогулу, за который рабочий нес уже не административную, а уголовную ответственность. Основным наказанием были определены исправительные работы, — как правило, на этом же предприятии, но уже бесплатно. [116 — Там же, Оп. 2, Д. 436, Л. 87.]

Кроме того, указ увеличил продолжительность рабочего дня до семи часов, а рабочую неделю — до семи дней. [117 — Сомов В.А. Указ. соч., с. 27.] Таким образом, никаких выходных дней отныне не было, народ должен был трудиться и еще раз трудиться. Такого не было даже в Древнем Риме, где рабы и то имели право на дни отдыха. Фактически с этого момента крепостное право в России было возвращено в полном объеме. Теперь наряду с крепостными крестьянами-колхозниками появились и крепостные рабочие, насильно прикрепленные к тому или иному заводу.