Все для фронта?

Досуг в госпиталях тоже был непритязателен, так что бойцы развлекались, как могли. Начальник Дзержинского горотдела НКВД Владимирский так описывал однажды увиденное им на улице города: «Раненые бойцы ходят в белье и халате по городу в одиночку и группами. 8 июня два бойца выпили изрядно. Им, вероятно, излишними стали халаты, которые они сняли, и решили продолжать свой путь с песнями лучше в одном белье. Несмотря на замечания некоторых товарищей о том, что некрасиво и не достойно бойцу Красной Армии так себя вести в городе. В ответ послышалась брань и ругань».[502]

Работа по розыску дезертиров и призыву новобранцев лежала на плечах районных военкоматов. Однако у их сотрудников не всегда хватало на это времени. Так, военком Ардатовского района Горьковской области старший лейтенант Силов межевал призывную работу с запойным пьянством. 12 марта 1943 г. он совместно с заведующим райздравотделом Лимоновым в нетрезвом состоянии возвращался из поездки в район. Распевая песни, они так бы и доехали до райцентра, если бы в какой-то момент Силову не захотелось прокатиться с ветерком. В конце концов он разогнал лошадь до того, что четырехколесный тарантас отцепился и, наскочив на придорожный пень, опрокинулся.

Когда к месту крушения подоспели местные колхозники, грязный, но целый военком обругал их площадной бранью. Далее предоставим слово документам: «С 16.7 по 19.7, проводя переучет военнообязанных в Линадеевском сельсовете, Силов в течение двух дней пьянствовал с антисоветски настроенными лицами, подозреваемыми в антисоветской деятельности. По примеру военкома работники райвоенкомата также занимаются пьянством и устраивают дебоши

».[503]

Так, в октябре 1942 г. сотрудник райвоенкомата Попов в пьяном виде явился на вечер учителей Стексовской средней школы, отмечавших очередную годовщину Октябрьской революции. Он начал приставать к женщинам, устроил погром и, по-ковбойски выхватив револьвер, разогнал участников вечера. Затем в апреле 1943 г. «подвиг» Попова на Пасху повторили сотрудники того же военкомата Иванов и Петрунь. Выпив, вероятно, за воскрешение Христа, они явились в столовую партактива, подняли там дебош и устроили стрельбу. О выходках работников Ардатовского военкомата стало известно УНКВД Горьковской области и обкому партии.[504]

«Напился пьяным до потери сознания», или «Менты-1943»

Надо сказать, что в годы войны органы милиции проделали большую работу по борьбе с бандитизмом и другими видами преступности. Однако были в них и серьезные проблемы. Нехватка кадров зачастую вынуждала брать на работу малообразованных и малокультурных людей, не проверяя, чем те занимались в прошлом. Многие из них, надев серо-голубую форму с синей фуражкой, вели себя подобно разгулявшимся ковбоям.

4 июня 1943 г. начальник Вадского райотдела НКВД Карпов организовал прямо на работе коллективную попойку, в которой по его приглашению приняли участие секретарь отдела Лапин и участковый уполномоченный Патин, бывший в тот день ответственным дежурным. Последнего поили зря. Дело в том, что пока милиционеры поднимали тосты за Победу и за Сталина, сидевшие в камере предварительного заключения лица совершили подкоп и сбежали. Всего из лап милиции удрали семь человек. Этот вопиющий случай стал известен даже в Горьковском обкоме ВКП(б).[505]

18 июня того же года участковый уполномоченный Сосновского райотдела НКВД Старов в нетрезвом виде разъезжал на лошади по деревням Панинского сельсовета. Вдоволь накатавшись, страж порядка остановился в деревне Колненка и, выпив еще, уснул на квартире у первой попавшейся колхозницы. Но село есть село, весть о похождениях участкового быстро распространилась по окрестностям. В итоге вскоре в Колненку заявилась ревнивая жена Старова. Она начала настоящий «штурм» дома, где отдыхал участковый, побив при этом все стекла и нанеся побои хозяйке. За пьянку и дискредитацию органов милиции Старов был подвергнут аресту на пять суток.