Все это правда

Есть еще похожие строки в одном из псалмов, вспомнил Брэди. «Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни»[36].

– Значит, з'aмок символизирует дом Господень? – Палома смотрела то на Марни, то на Санни, словно ожидая их одобрения.

– Разумеется, – снисходительно обронила Марни, едва взглянув на Палому.

Обескураженная Палома съежилась на стуле.

– Санни, а ты заметила, после того как мы с тобой впервые принесли «Погружение» в школу, половина класса прочитала книгу? – спросила Марни.

– Мы – трендсеттеры! – хором объявили Санни и Марни, делая селфи. Это началось еще в прошлом году, когда подруги стали носить шарфы с брошками и почти все девочки из школы последовали их примеру.

Палома вздохнула.

– А ты читал «Погружение»? – спросила она Брэди. Обычно мальчики не читают такие книжки, но раз Брэди – гей, может, он и читал.

У Брэди перед глазами всплыла обложка, которую он видел в интернет-магазине. На ней было изображено дно бетонного бассейна и пузырьки, поднимающиеся на поверхность. Заголовок как будто написан от руки глянцевыми черными чернилами.

– Нет, – ответил он, решив держать язык за зубами.

– Клевая книжка. Реально клевая, честно, – кисло улыбнулась Палома. – Мы, типа, мегафанатки.

Брэди несколько потеплел к Паломе за то, что она пытается включить его в беседу. В то же время и градус расположения Паломы к Брэди повысился на пару делений. Она была рада, что он присоединился к их компании; ей нравилось, что своим тихим спокойствием он уравновешивает ее шумных подруг.

Мири

– (Читает что-то в телефоне.) Я читала «Нью-Йорк Сити Мэгэзин», пока вы настраивали оборудование. Что сказать, Солейл преисполнена драматизма.

– Может быть, расскажешь о ней, раз уж зашел разговор? Камера работает. Я задернул шторы, и сегодня освещение очень хорошее.

– Спасибо. (Мажет губы блеском.) Я много чего могу рассказать о Солейл. Например, после того письма от Фатимы Солейл была сама не своя. Я никогда не видела ее такой взвинченной. Серьезно, она пришла в школу поздно, вся в слезах. Она очень хотела порадовать Фатиму. Теперь, вспоминая все это, я прихожу к выводу, что у Солейл развилась нездоровая одержимость, честное слово. Тогда она не показала мне письмо, но теперь я прочитала его в журнале. (Показывает телефон.) Солейл попросила Фатиму подписаться на нее в «Инстаграме», где она выкладывает фотки своего арт-проекта. Так может поступить только совсем отчаявшийся человек. Какой позор. В общем, Фатима попросила Солейл быть более искренней. Теперь все ясно. Солейл сказала мне, что хочет быть более откровенной и поделиться с Фатимой чем-нибудь значимым.