— Тогда отпустите меня раньше. Не думаю, что для правителей Вселенной вопрос стоимости одного клона настолько важен.
—
— Если я нормально проживу эти семь лет в игре, потом вы начнёте массово извлекать мозги умирающих и подключать их к матрице? И это должно меня успокоить?
—
— Немного?
—
— Не проще ли им сразу предоставить новое тело?
—
— Подключение мозга напрямую так сильно влияет на эволюцию ИИ?
—
— Ясно. Подожди, ты говорил о природе, это понятно, но до этого ты приплёл судьбу?
—
— Ты говоришь о богах?
—
— Значит, бесплатного клона за участие в эксперименте мне можно не ждать?
—
— Так по цене мы договорились?
—
48 динамитных шашек спустя… что? Вы говорите, что динамит и эльфы не сочетаются? Во–первых, это кровавые эльфы, а во–вторых, его производят алхимики кровавых эльфов, которые не то чтобы были моральными наследниками анархистов ХIХ века, но их девиз: «Тебе достаточно простого мыла, чтобы взорвать всё что угодно», многое объясняет.
Причём тут мыло? С древних времён, ещё до создания ИИ, когда люди бездарно уничтожали свои нейронные сети наркотиками и алкоголем, было известно, что мыло и бессонница приводят к смещению точки сборки человеческого осознания окружающего мира в сектор тотального саморазрушения. Поэтому алхимики всегда хорошо высыпались и зарабатывали на торговле гранатами, бомбами и дымовыми шашками.
Конечно, всё продавалось с 500% наценкой, поэтому бедных алхимиков не существовало. Мерфи же купил лишь самый дешёвый и самый базовый рецепт по производству нитроглицерина. Кстати, ничто так крепко не удерживает точку сборки на месте, как сосредоточенность на заработке денег, поэтому все алхимики имели крепкое душевное здоровье. Чего нельзя сказать, об их клиентах. Впрочем, мы отвлеклись.
Итак, перед Мерфи, который занимался облагораживающим душу трудом, открылось окно с видом на родную Вальхаллу — именно так Локи решил называть своё первое гнездо.
Да, наездниками было решено назвать новый вид паразитических зергов.
Мерфи сосредоточился на изображении. Небольшой, не больше полуметра в длину, не считая длинного, свёрнутого спиралью хвоста зерг, вылетел из гнезда, маша двумя парами стрекозиных крыльев. Пролетел над окружающей гнездо зоной отчуждения, 20‑метровой полосы усыпанной останками жертв плёток, и спикировал на спину первого попавшего прохожего зерга.