Все грехи мира. Книга 2

Как видим, Хелмс был далеко не первым человеком, оказавшимся на месте пожара, но именно он сумел организовать разобщенную группу спасателей и придать её действиям осмысленность и целеполагание. Хелмс закончил университет, одно время был мировым судьёй, во время описываемых событий владел нотариальной конторой, в которой давал юридические консультации – в общем, этот человек был не только хорошо известен местными жителями, но и пользовался их бесспорным уважением. До появления шерифа именно он в глазах окружающих сделался символом Правосудия, хотя никаких формальных оснований считаться старшим не имел.

Уже после появления Хелмса прогоревшая кровля дома провалилась, примерно тогда же провалилась крыша сарая. Т.о. открытое горения продолжалось без перерыва ~9 часов, что стало возможно в силу обилия горючего материала (напомним, что дом Эдмондсонов в отличие от большинства американских щитовых домов был сложен из массивных брёвен). В это время пошёл сильный ливень, который привёл к тому, что ослабевшее пламя затухло.

Наступивший день открыл безрадостную картину: перепачканные сажей люди бродили по пепелищу, заливая водой последние очаги горения и разгребая золу, и вот тут-то было сделано первое пугающее открытие. На месте сгоревшего дома под упавшими стропилами была обнаружена… нижняя часть женского тела. Принадлежность обнаруженного фрагмента особых сомнений не вызывала – он явно принадлежал молодой женщине! Не спрашивайте автора, почему присутствовавшие решили, что видят останки именно молодой женщины – напомним, что в семье жила мать мужа преклонных лет – просто по всеобщему убеждению нижняя часть торса и ноги принадлежали 31-летней Лили Эдмондсон.

Нотариус Хелмс, уже выслушавший к тому времени Айзека Тёрни и убежденный в том, что проживавшая на ферме семья в стала жертвой преступления, понял, что убитые находятся внутри сгоревших построек. Он попросил присутствующих тщательно осмотреть пепелище, дабы отыскать сохранившиеся улики, а сам занялся сараем. Там-то нотариусом и были сделаны новые открытия.

Сейчас сложно сказать, как был устроен сарай – его фотографий и даже приблизительного плана не сохранилось. Нам только известно, что это была капитальная постройка внушительных размеров, разделенная на несколько секций. Не совсем понятно, были ли эти секции полностью изолированы глухими стенами, или же в стенах существовали двери благодаря чему можно было перемещаться из одной части сарая в другую. Как станет ясно из дальнейшего, данная деталь имеет важное значение, но никакой ясности в данном вопросе нет. Известно, что в одной или даже двух больших секциях хранился урожай – примерно 10 тонн хлопка, несколько сотен бушелей кукурузы (1 бушель – это примерно 200 кг.) и пшеница. В другой находился корм для свиней, по-видимому, таковым служили измельченные кукурeзные стебли. Одно из отделений использовалось как конюшня. Имелась зона для содержания коров, известно, что таковых в сарае было по меньшей мере 3, а кроме них – племенной бык. Также в сарае имелся большой свинарник. Безусловно, в хозяйстве Эдмондсонов был и птичник – куда же без кур, гусей и индеек? – но находился ли он в упомянутом сарае или же для него существовала отдельная постройка, мы не знаем. Вполне возможно, что птичник был вынесен в другой сарай – деревянный, тот, что находился между домом и каменным сараем и остался не тронут огнём. Во всяком случае, в документах окружной прокуратуры и суда есть информация о спасении во время пожара крупных животных – коров, быка и лошадей – но ничего не говорится о птице. Вполне возможно, что птице ничего не угрожало, потому о её спасении нет упоминаний. Зато мы точно знаем, что в упомянутом каменном сарае была устроена особая кладовка для сушки и хранения семян хлопчатника.

Именно в этой кладовке и были найдены тела детей, точнее, фрагменты тел. Кровля сарая прогорела и провалилась подобно тому, как это случилось с кровлей дома, но помещение кладовки от этого практически не пострадало. Произошло это по двум причинам: во-первых, из-за небольшой площади помещения в него попало сравнительно немного горящей древесины, а во-вторых, сильный дождь, начавшийся под утро, промочил мешочки с семенами хлопка и они не загорелись от искр и фрагментов стропильной системы. На этих-то мешочках с семенами, уложенных в несколько рядов на деревянный поддон, нотариус Хелмс и нашёл части тел двух детей – маленького мальчика и девочки 10—13 лет.

Строго говоря, тело девочки оказалось частично расчленено, отсутствовала правая рука и часть левой от локтя вниз, отсутствовала часть правой ноги от колена, а также верхняя часть черепа. От головы фактически остались подбородок и часть верхней челюсти с двумя резцами, имевшими аномалию развития (зубы были немного повёрнуты). Тело девочки было обнажено, а мальчик оказался одет, на его ногах даже остались носочки. Хотя тела пробыли долгое время в горевшем здании, они фактически не обгорели, а скорее прокоптились в результате обдува дымом.