Все из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости

Это ТЫ виноват! Это Я виновата! Это твоя ошибка. Моя ошибка. Мы живем в культуре, одержимой поиском ошибок и определением виноватых. Возложение ответственности на себя или на других – штука хорошая, но ответственность и обвинение – разные вещи. Разница между ними, полагаю, примерно такая же, как между виной и стыдом. Как и вина, ответственность, как правило, мотивирована желанием исправить и переделать; это когда кто-то отвечает за свои действия и за их последствия.

С другой стороны, мы часто используем обвинение, чтобы переложить на кого-то переполняющие нас чувства стыда и страха: «Мне больно, кто виноват? Обвиняю тебя! Ты плохой, и ты виноват». Когда мы возлагаем на себя или на других ответственность за наше поведение, мы ожидаем изменений и решения. Обвинение же просто заставляет нас опустить руки и замолчать; меняться оно не помогает.

Если я переживаю стыд, потому что потеряла терпение, общаясь с ребенком, и виню себя за то, что плохая мать, я с большей вероятностью буду стыдиться еще сильнее. Если же я потеряла терпение, испытала стыд, а затем взяла на себя ответственность за свое поведение – я с большей вероятностью извинюсь перед ребенком и разберусь, как перестать стыдиться и стать такой матерью, какой я хочу быть.

Эта же идея применима и в отношении обвинения других. Мэгги, мама двадцати с небольшим лет, рассказала мне, что пережила невероятный стыд, когда ее шестилетний сын свалился с батута и сломал запястье. Когда в больницу приехала ее лучшая подруга Дана, Мэгги не выдержала и разрыдалась: «Я просто ужасная мать! У меня ребенок руку сломал! Надо было смотреть за ним лучше!» Дана сказала ей на это: «Нет. Надо было купить то ограждение, о котором я тебе говорила. Я предупреждала тебя, что может случиться что-то подобное». После этих слов Мэгги просто погрузилась в пучину стыда. Дана не собиралась ей сочувствовать, она винила Мэгги за то, что ее сын получил травму.

В истории с Мэгги и Даной обвинение прямое, но так бывает не всегда. Иногда обвиняют скрыто и подспудно, мы даже не замечаем, как обвиняем и почему мы это делаем. Например, если мы едем по улице на автомобиле и у него вдруг спускает колесо, то заводимся и обзываем себя жирной уродиной. Мы убеждаем себя, что с красивыми и стройными такого не бывает, только с такими никчемными людьми, как мы. Или у нас кончаются деньги на счете, и вместо того чтобы подумать: «Надо быть повнимательнее», мы думаем: «Я дура. Это случилось потому, что я не окончила колледж».

Культура обвинения насквозь пропитывает наши жизни. Мы постоянно обвиняем и стыдим себя и других. В предыдущих главах мы говорили о разделении и изоляции. И то и другое – побочные продукты культуры обвинения. В этой главе мы исследуем еще четыре понятия, связанные с обвинением: гнев, невидимость, стереотипы и ярлыки; исключение. Потом я расскажу о том, как женщины используют четыре элемента стыдоустойчивости, чтобы перейти от обвинения к сочувствию.

Гнев

Чувство, которое лежит в основе нашей одержимости обвинением и поиском ошибок, – гнев. В нашей культуре стыда и обвинения гнев проявляется повсюду. Политическое ток-шоу становится полем брани и визга. Поедешь в магазин, а на дороге водители яростно размахивают руками. Вспышки злобы, с которыми люди бросаются на прохожих или представителей сферы обслуживания, становятся обычным делом. Гнев может быть обусловлен множеством разных переживаний и чувств: стыд, унижение, стресс, тревога, страх и горе – это только самые распространенные. Стыд и гнев связаны, потому что мы используем обвинение и гнев, чтоб защититься от боли, причиняемой стыдом.

Джун Тэнгни и Ронда Диаринг выделяют одну из стратегий самозащиты, которую мы используем, переживая стыд: «перевести стрелки» и сместить обвинение вовне [36]. В своем исследовании они обнаружили, что, когда мы обвиняем других, мы часто испытываем праведный гнев. Так как гнев – это эмоция, связанная с властью и авторитетом, злость помогает нам вновь обрести контроль. Это очень важно, поскольку стыд делает нас недостойными, обездвиженными, бездействующими. Реакция стыда/обвинения/гнева, описанная Тэнгни и Диаринг, очень похожа на стратегию «движения против», стратегию разобщения, о которой мы говорили в главе 3. «Движение против» – это попытка получить власть над другими, действуя агрессивно и побеждая стыд стыдом.

Многие женщины говорили в интервью, что используют гнев и обвинение, чтобы справиться со всепоглощающим чувством стыда. В их словах чувствовалось глубокое сожаление и печаль о таком злоупотреблении гневом. Обращение к ярости и злобе как к решению проблемы стыда только усиливает наше чувство собственной неполноценности, мы начинаем думать, что недостойны находиться в людском окружении.