Все кончено

В конце концов я оказалась посторонней. Вот об этом я и думала. По-моему, все дело в ритуале. (Обводит взглядом присутствующих. Потом с улыбкой.) Ведь это… ритуал, не так ли? (Обычным тоном.) Двадцать лет прожили без этого, разве что на рождество небольшая неловкость. (Жене.) Особенно мне запомнился один декабрь, когда в газетах появилось сообщение о том, что вы подали в суд на развод. Я рада, что вы передумали. А то ему пришлось бы жениться на мне… впрочем, возможно, и нет. Во всяком случае, он отдалился бы от меня. (Обращаясь ко всем вместе.) Ему недоставало вас в то время. Немножко-то он всегда по вас скучал, но в тот год на рождество — мы тогда были в его охотничьем домике… после этого мы и начали ездить на острова, чтобы получше спрятаться от рождества и от всего, что с ним связано, хотя, конечно, для его спины это тоже было полезно — солнце… а тогда мы сидели у камина, пылал жаркий огонь, а за окнами были сосны и снег, и я знала, что ему недостает… вот этого: семьи. (С коротким смешком.) Видно, тосковал по ритуалу. (Вез всякой враждебности.) Правда, я не думаю, чтобы у вас это хорошо получалось — классическое рождество… на вас это как-то… непохоже. Серебряная фольга, каштаны.

Сын (

с легкой грустью). Каштаны были. Один раз.

Жена (Любовнице с улыбкой). Вы совершенно правы.

Любовница. Сочельник у камина. Мы сидели и держались за руки, а потом он мою руку выпустил, а немного позже… уж не вздохнул ли он? Только он вдруг затих, и я увидела его профиль — он в это время смотрел в огонь, — этот чеканный профиль. Мне показалось, что весь он стал как-то меньше — немного, но все же заметно. Я взяла его за руку, он посмотрел на меня и улыбнулся и снова был со мною. Я сказала: «Ты должен каждый год быть на рождестве с ними». А он ответил: «Не думаю». И сказал он это не ради меня.

Дочь (не отводя взгляда от огня, произносит медленно, тягуче). Разговоры, разговоры.

Любовница (смотрит в спину Дочери, с минуту молчит, отводит взгляд, продолжает

). Да, конечно, это ритуал наводит меня на всякие мысли. Я сначала вообще не ходила на все эти торжества, когда ему присуждали всякие степени, а потом на банкеты, где он произносил речи… пока он меня не заставил. Конечно, я не считала, что я для кого-то тайна. Ведь я не кокотка и никогда бы не имела в этой роли успеха, но ритуалы напоминают мне о том, что, кажется, зовется моим… положением. Быть настолько глубоко со всем связанной и все же… впрочем, неважно… (Короткий смех, затем обращается к Жене.) Интересно, если бы я была вами — той девочкой, которую он взял, — вы бы появились, как появилась я? Заняли бы ВЫ МОЕ место?

Жена хочет ответить, но Дочь не дает ей ничего сказать, оборачивается и говорит, не отходя от камина.

Дочь. Их там столько набралось внизу! Фотографы, операторы с телевидения, репортеры. Они мне дали термос с кофе.

Жена. Как, разве их не покормили? Ты разве не сказала на кухне, чтобы им подали все, что нужно…

Дочь. Не эти — те, что на улице. Те, что сидят у прожекторов и в машинах, это они дали мне кофе. (

Смеется, смех ее неприятен.) Словно ПЛЕСЕНЬ, облепили подъезд, на тротуаре полно оборудования. А ты говоришь: трубки, проволоки! Словно плесень — те, что снаружи… фотографы захватили холл, толпятся, словно в буфете, никто не садится. А репортеры кинулись в библиотеку, потому что там виски.

Жена (Другу). Спустись же вниз, сделай что-нибудь.

Дочь (по-своему наслаждаясь этой сценой, печально). Не трудитесь! Там все идет как положено, а если их тронуть — все окажутся здесь под дверью. Не вмешивайтесь. (Поворачивается и смотрит на постель отца; с аффектацией.) Кто же этот человек?

Жена (неуверенно

). Что ж, я думаю…

Дочь. Да, забыла еще про полицию.

Жена (с легким беспокойством). Про полицию?

Дочь (нагнетая эффект). Чтобы не было беспорядков. Правда, толпа еще невелика, человек двадцать пять, не больше, — столько народу собирается летом на улице, если лошадь упадет от солнечного удара. Это телевидение их привлекло своими машинами и кабелями. Толпятся там всякие ротозеи, просто им делать нечего. Время уже позднее, а завтра воскресенье, а то бы вряд ли их столько набежало. Ведь не президент же здесь у нас лежит…

Сын (спокойно, но с горечью). Не говори так.

Жена (Другу). Может, тебе все-таки спуститься?