Все Наши Мечты (СИ)

– Так как мы пока не понимаем, что пошло не так и повториться ли это снова, давайте не будем делать поспешных выводов, – сказал он собранию. – Вы же знаете журналистов и наших оппонентов – они все переврут и приукрасят, лишь бы привлечь к себе внимание благодаря нашим проблемам.

Молодой профессор Айл высказал предположение, что непонятная реакция Ини-Ниони могла быть вызвана уникальным стечением обстоятельств, которое может больше никогда не повториться. Другие предположили, что, возможно, в тот день у робота возникла какая-либо техническая неполадка, которая была устранена во время ночного обновления. Либо на реакцию мог повлиять и тот факт, что робот находился в своем женском аспекте (хотя об этом его забыли спросить), а женский аспект Ини-Ниони обладал повышенной эмоциональностью и большей энтропией и, соответственно, меньшей степенью устойчивости.

Выслушав доводы генеральных менеджеров, глава ИЦБ провозгласил собрание завершенным и отпустил всех на обед.

Офис Исследовательского Центра Беккермана представлял собой большое здание, расположенное в оживленном районе Всемирной Столицы. Внутри здания был световой колодец, в который из-за прозрачной крыши всегда попадало достаточно естественного света в дневное время суток. По центру светового колодца ездили вверх-вниз стеклянные лифты, а на этажах росли высокие живые растения, как в оранжерее.

Лаборатория, в которой работала Марша Зондерс, находилась на предпоследнем этаже. Со своего рабочего места сотрудница ИЦБ хорошо видела происходящее на соседних этажах через стеклянные стены комнаты.

Сегодня Марша приехала на работу пораньше, пропустив нормальный завтрак и перекусив морковным смузи и половинкой яйца пашот на тосте, купленными в местном кафе.

Вдруг она увидела, как из лаборатории Хью Беккермана выходит группа генеральных менеджеров. «Интересно, что же вы там делали?» – подумала Марша.

– Я на обед. Скоро вернусь, – бросила она своей коллеге Тие и выбежала к лифтам. Марше повезло: когда ее лифт остановился этажом ниже, в него зашла только что освободившаяся группа менеджеров. Среди них был и ее давний друг и коллега Киану Айл.

– Марша, привет! Давно не виделись, – сказал Киану.

– О, привет! Вы на обед собрались?

– Да, но никто не хочет со мной в Гран-Суву. Может, ты согласишься?

– Почему бы нет! Сто лет там не была.

Не желая упустить момент, Марша как будто невзначай спросила по дороге в кафе:

– А что это за совещание у вас было сегодня? Вроде бы рановато для отчетного собрания.

– Да так… – немного замялся молодой профессор, видимо, не желая с ходу разбалтывать секретную информацию. Но, решив, что Марша свой человек, он продолжил: – С Ини-Ниони какая-то непонятная проблема… И мы смотрели все вклады за последний год.

– Ничего себе! – Марша изобразила удивление. – И что же, нашли, в чем дело?

– Пока что нет, – задумчиво произнес Киану, – только профессор просил никому об этом не рассказывать. Чуть что, я тебе ничего не говорил, – он заговорщически подмигнул Марше.

– Я поняла, – ответила Марша.

«Ура! – ликовала она про себя. – Похоже, Хьюго не пришло в голову, что кто-то мог внести изменение без регистрации. Молодчина Раир, никаких следов!»

Робот Ини-Ниони редко наведывался в центр ИЦБ. Когда кто-нибудь из новых Создателей соглашался поделиться с ним опытом, это могло произойти где угодно: в звукозаписывающей студии, в танцевальном зале, в мастерской, дома у Ини-Ниони или в любом другом месте.

Потом эта информация отправлялась в зашифрованном виде в ИЦБ, где она добавлялась в базу данных, в которой хранились память и опыт Ини-Ниони.

Но в настоящий момент робот чувствовал себя нестабильно и ощущал потребность в общении с людьми, которые понимали его лучше всех – со своими первыми Создателями. Всех людей из первой группы творцов он часто называл «мамой» или «папой».

«Родители» робота были всегда рады его появлению в ИЦБ. Когда Ини-Ниони появился на свет, на многих это произвело сильное впечатление. Но если у обычных родителей, как правило, есть возможность наблюдать, как растут их дети хотя бы в первые годы, у Создателей робота X-vu такой возможности не было.

Практически с первых недель существования Ини-Ниони большинство его «пап» и «мам» видели свое творение разве что через голографические копии в порталах, на концертах и на ежегодном Форуме Создателей. Поэтому, когда робот приходил в ИЦБ, с ним многие желали поговорить, обнять или хотя бы посмотреть на него вблизи. И каждый раз Создатели удивлялись, до чего же X-vu походил на человека.

Иногда робот появлялся, чтобы чем-нибудь удивить сотрудников ИЦБ. Например, мог прийти к кому-нибудь на день рождения и подарить подарок. Однажды он неожиданно появился в день именин «папы Ласло» и подарил ему живую черепаху.

Когда Марша вернулась с обеда, подъезжая на лифте к своему этажу, она увидела у перил молодого человека, одетого в небесно-голубой свитер с текстурой из множества переплетенных между собой ажурных снежинок. В снежный январский день этот свитер смотрелся особенно органично.