Все наши завтра

Две вещи, две мысли определяли поведение Брук: надежда вернуть себе прежний статус профессионала-теннисиста и еще тот грозный факт, что ей нельзя иметь детей. А это означало, что она ничего не могла предложить такому человеку, как Эшли. Лелеять какие-либо надежды, связанные с ее влиянием на него, было со стороны брата большой ошибкой. Возможно, следовало сразу же сообщить ему и Энн приговор врачей, но она не могла даже думать об этом, тем более говорить.

Наконец собравшись, Брук спустилась вниз и присоединилась к Джонатану и Энн, которые пили кофе на кухне. Она тоже взяла в руки кружку с горячим кофе, и тут зазвенел дверной звонок. Взглянув на часы, она убедилась, что ровно восемь. Эшли, как всегда, был пунктуален.

– Сидите, девочки, – сказал Джонатан, вставая. – Я открою.

Когда он вышел, Энн наклонилась к Брук и шепотом спросила:

– Нервничаешь?

– Так сильно, что даже заболел живот, – призналась Брук. Лицо ее побледнело.

Энн нахмурилась:

– Послушай, я хотела просто пошутить, когда задала этот вопрос. Если ты передумала и не хочешь ехать, никто тебя не заставит.

Потеребив золотую цепочку на шее, Брук сказала:

– Я не совсем уверена, что хочу ехать. Но я поеду. – Она помолчала. – Жребий был брошен давно.

Энн вопросительно взглянула на золовку, но времени для разговоров не осталось – опередив Джонатана, в кухню входил Эшли.

Посмотрев на него, Брук почувствовала, что голова у нее пошла кругом. Влияние на нее этого человека было необъяснимым. Запах дорогого одеколона и присутствие гостя изменили атмосферу в кухне. Глаза Брук и Эшли встретились. Брук узнала взгляд собственника, которым ее окинули с ног до головы.

Она угодила в ловушку!

Брук огляделась в поисках выхода. Но в дверях стоял Эшли, небрежно прислонившись к косяку. Лицо его застыло словно маска.

Поняв, что что-то случилось, Брук повернулась к брату. В лице Джонатана не было ни кровинки. Что произошло между ним и Эшли? Она не знала что, но было ясно, что случилось нечто неприятное.

Казалось, Энн не заметила напряжения, которое воцарилось в кухне. Указав на пустой стул рядом с собой, хозяйка, улыбнувшись, обратилась к Эшли:

– Неужели вы так спешите, что не присядете на минутку и не выпьете с нами чашечку кофе?

Прежде чем гость успел ответить, Джонатан одернул жену:

– Дорогая, конечно, он спешит! Я знаю, что у Эшли много дел на острове Кауаи. – Чувствовалось, что он страшно возбужден.

Эшли еще сильнее сжал губы, однако подошел и уселся рядом с Энн.

– Нет, – сказал он, неторопливо устраиваясь на стуле. – У нас достаточно времени.

Лицо Джонатана залила краска. Он пошаркал ногами и тоже сел за стол.

Брук сгорала от стыда, брат вел себя очень странно. Энн была в ужасе. Обеим было ясно: Джонатану не по себе в присутствии босса. Почему? Чтобы нарушить неловкое молчание, Энн быстро встала, схватила кофейник, стала вновь разливать кофе. И пролила.

Джонатан не удержался от резкости:

– Черт побери, ты что, даже не можешь подать кофе?

Губы у Энн задрожали. Повернувшись, она отошла к мойке и стала возиться с посудой.

– Тебе не кажется, что ты был груб с женой? – внезапно нарушил тишину ледяной голос Эшли.

Джонатан, виновато потерев затылок, вздохнул и, встав, подошел к Энн, которая уже едва сдерживала слезы.

– Прости, я… виноват…

Брук не выдержала.

– Еще бы! – гневно воскликнула она, окинув брата неприязненным взглядом. – Что на тебя нашло? Как ты можешь так разговаривать с Энн? Я…

Но Эшли перебил ее:

– Довольно, Брук! Не вмешивайся. Позволь мне все уладить.

Брук была вне себя. Что этот чужак себе вообразил, и почему он разговаривает с ней как с младенцем? Джонатан ее брат!

Прежде чем она собралась все это высказать, робкий голос Энн остановил ее:

– Пожалуйста… не надо ссориться. – Энн умоляющими глазами смотрела на мужа.

Брук не могла успокоиться. Во всем виноват Эшли. До этого он сказал брату что-то такое, от чего тот теперь взорвался. Возможно, если они с Эшли поскорее уйдут, то супругам будет легче помириться. Кажется, дело уже идет к этому. Энн немного успокоилась, с облегчением подумала Брук, глядя на невестку.

– Если ты уже перестала мечтать, то, может, мы отправимся в путь? – прервал ее мысли требовательный голос Эшли.

Пока она размышляла обо всем, Грэм, похоже, успел помирить Джонатана и Энн, потому что брат уже пожимал Эшли руку, а Энн целовала его в щеку.

Если бы не собственная рассеянность, Брук нашла бы способ поставить Эшли Грэма на место. Он просто распоясался! Брук хмуро взглянула на него, а тот словно прочитал ее мысли, и его лицо тут же помрачнело.

Повернувшись, Брук быстро обняла Энн за плечи и, не обращая внимания на брата, схватила свою сумочку и поспешила к двери.

Лицо Эшли еще больше потемнело от гнева, но он промолчал, последовал за Брук и даже успел открыть перед нею дверь. Убедившись, что она удобно устроилась в машине, уложил ее вещи в багажник.

Автомобиль тронулся. Брук и Эшли молчали. Она думала о брате. Что происходит между ним и Эшли? Этот вопрос не давал ей покоя. Если задать его Эшли, захочет ли он ответить?