Все под контролем

— Ты не можешь оставаться, это только для детей. — Она указала на предупреждающую надпись, которая гласила: «Родители, будьте осторожны, не подходите к игрушкам, иначе вы можете споткнуться и пораниться».

Присев на корточки, я заглянул ей в глаза:

— Помни, сегодня тебя зовут не Келли, а Джози. Это большая тайна.

— Ладно, хорошо. — Происходящее на игровой площадке слишком занимало ее.

— Я скоро вернусь. Ты же знаешь, я всегда возвращаюсь, правда?

— Да, да! — Она уже старалась вырваться от меня. Лицо ее было обращено ко мне, но глаза смотрели совсем в другую сторону.

«Хороший знак», — подумал я, выходя.

Эскалатор поднял меня на третий этаж. Я втиснулся за угловой столик кафе и заказал «эспрессо» и кофе по-датски.

Я знал, что если он опоздает, то не пойдет на встречу. Согласно СМР — стандартной методике работы — выждет час. Если ничего не случится, подобная же рутинная процедура повторится и завтра. Великая вещь — работа с людьми, сами знаете.

Я посмотрел на часы. Было без двух минут пять — или без двух минут девять утра по багдадскому времени. Поглядев на эскалатор, я увидел, что поток покупателей из «Джи Си Пенни» присоединяется к толпе в центре. На своем этаже я видел также вход в «Сирз» и «Роудхаус».

Минуты через две я заметил внизу Пата, идущего от «Джи Си Пенни». Он шел не спеша и ничем не привлекая внимания; на нем была коричневая кожаная куртка, джинсы и кроссовки. С этого расстояния казалось, что он не изменился, разве что стал как-то сужаться кверху. Я заранее приготовился не слишком сердиться на него за это.

Я знал, что он будет в «Джи Си Пенни» ровнехонько в пять; знал, что он пустит в дело все свои навыки, позволяющие уходить от слежки, припаркуется пораньше, чтобы выяснить, нет ли за ним «хвоста», и, даже сидя в машине, будет выверять время по секундам. Пат мог витать в облаках, но, когда речь заходила о настоящей работе, он был как штык. Однако в данный момент меня беспокоило не столько, где он витает, сколько — что витает у него на уме.

Он встал на эскалатор, и я отвел взгляд. Сейчас меня интересовал не он, я следил за всеми вокруг, проверяя, не следят ли за ним. Прикрывая его, я защищал самого себя. Задача мне выпала относительно легкая — быть начеку. Трудновато придется тем, кто следит за ним, не попасться на глаза таким, как я.

В городе лучше всего встречаться с людьми в самых оживленных местах. Один человек встретил другого — что может быть нормальнее? Оборотная сторона этого в том, что если за тобой «хвост», то они тоже гораздо легче могут смешаться с толпой. Однако для них это все равно хаос, потому что ты можешь зайти в другой магазин, остановиться у прилавка, пройти дальше, затем повернуть в противоположную сторону и подойти к другому прилавку; так что, если хотите назначить кому-нибудь встречу, отправляйтесь по магазинам.

Пат появился на последнем эскалаторе, впереди стайки девчушек. Сойдя, они повернули налево — к «Баскин Роббинс». [35]Пат свернул направо. Было всего четыре эскалатора: два шли вверх, два — вниз. Я заметил бы любого, кто хоть мало-мальски походил на исполнителя.

Я видел, как он заходит в «Роудхаус». Выждал еще пять минут, снова проверил все, убедился, что девушка заметила, как я бросил пару долларов на столик, и вышел. Оказавшись в «Сирз», я встал на правую сторону пешеходной дорожки, откуда мне лучше был виден «Роудхаус» слева; кроме того, у меня было больше времени настроиться и проследить, нет ли каких-нибудь подозрительных типов, совсем не к месту шныряющих по отделу женского белья.

Я все еще не был до конца уверен в Пате. Но это меня не особо нервировало; это была выучка, я делал это столько раз. Для меня это являлось чисто технической проблемой: «а что, если»? Что, если они подкарауливают меня со стороны «Сирз»? Что, если они выйдут из отделов с обеих сторон? Все эти «что, если» мешают вам застыть, как кролику посреди дороги, когда его внезапно высвечивают фары. Они сводят на нет изначальную опасность. В экстренном случае я вытащу оружие, покину опасную зону через «Сирз» или по эскалаторам и дам деру.

Войдя в «Роудхаус», я рассмотрел Пата поближе. Годы сказались на нем. Ему было всего сорок, но выглядел он уже как пенсионер.

Он сидел за столиком на двоих в дальнем углу, слева, перед ним стояли две чашки капуччино. Около дюжины людей разговаривали, ели и рассказывали о своих детях. Я подошел, достал пятидолларовую купюру, которая лежала наготове у меня в кармане, положил на стол и, ослепительно улыбнувшись, как при встрече, сказал:

— Иди за мной, приятель.

Если Пат собирался устроить мне подставу, сейчас это должно было выясниться.