Все приключения Шерлока Холмса

– Напав на след, было уже нетрудно найти доказательства. Я знаю фирму, в которой служит этот человек. Я взял описание внешности пропавшего, данное в объявлении, и, устранив из него все, что могло быть отнесено за счет переодевания – бакенбарды, очки, голос, – послал приметы фирме с просьбой сообщить, кто из их коммивояжеров похож на этот портрет. Еще раньше я заметил особенности пишущей машинки и написал Уиндибенку по служебному адресу, приглашая его зайти сюда. Как я и ожидал, ответ его был отпечатан на машинке, шрифт которой обнаруживал те же мелкие, но характерные дефекты. Той же почтой я получил письмо от фирмы «Вестхауз и Марбэнк» на Фенчерч-стрит. Мне сообщили, что по всем приметам это должен быть их служащий Джеймс Уиндибенк. Вот и все!

– А как же быть с мисс Сазерлэнд?

– Если я раскрою ей секрет, она не поверит. Вспомните старую персидскую поговорку: «Опасно отнимать у тигрицы тигренка, а у женщины ее заблуждение»[55]. У Хафиза столько же мудрости, как у Горация, и столько же знания жизни.

Тайна Боскомбской долины

Однажды утром, когда мы с женой сидели за завтраком, служанка принесла телеграмму. Телеграмма была от Шерлока Холмса, в ней говорилось:[56]

Найдется ли у Вас пара свободных дней? Только что получил запада вызов связи трагедией Боскомбской долине. Буду рад если Вы сможете поехать со мной. Природа воздух там превосходны. Отбываю Паддингтонского 11.15.

– Ну что, дорогой? – спросила жена, приветливо глядя на меня. – Поедешь?

– Даже не знаю, что сказать. У меня в эти дни довольно много пациентов.

– О, Анструтер прекрасно заменит тебя. Ты последнее время немного бледен. Думаю, смена обстановки пойдет тебе на пользу. К тому же тебя ведь всегда так интересовали расследования мистера Шерлока Холмса.

– С моей стороны было бы черной неблагодарностью не интересоваться ими, учитывая то, что подарило мне одно из них, – многозначительно ответил я. – Но коли ехать, то надо немедленно собираться; в моем распоряжении всего полтора часа.

Если опыт бивуачной жизни в Афганистане меня чему-то и научил, так это умению в любой момент быстро снарядиться в путь. Путешественником я был неприхотливым и легким на подъем, поэтому задолго до назначенного срока трясся со своим скромным саквояжем в кебе по направлению к Паддингтонскому вокзалу. Шерлок Холмс уже мерил шагами перрон, его сухопарая фигура казалась еще более высокой и тощей из-за длиннополого серого дорожного плаща и облегающего голову суконного кепи.

– Я очень рад, что вы пришли, Уотсон, – сказал он. – Для меня весьма важно, чтобы рядом был человек, на которого я могу полностью положиться. Местные помощники обычно либо бесполезны, либо только мешают. Если вы займете два места у окна, я схожу за билетами.

В купе нас оказалось только двое, остальные места пустовали, но Холмс завалил их огромным количеством газет. Как только поезд тронулся, он начал просматривать статьи, иногда во что-то внимательно вчитываясь, иногда делая пометки, иногда отвлекаясь и впадая в задумчивость. Этому занятию Холмс предавался, пока мы не проехали Рэдинг. Тут он вдруг скатал газеты в гигантский рулон и зашвырнул его в багажную сетку.

– Вы что-нибудь слышали уже об этом деле? – спросил мой друг.

– Ни слова. Я несколько дней не заглядывал в газеты.

– В лондонских изданиях подробных отчетов нет, я только что все их просмотрел, надеясь узнать детали. Из того, что удалось выяснить, можно сделать вывод, что это одно из тех простых дел, которые на поверку оказываются чрезвычайно сложными.

– Звучит довольно парадоксально.

– Однако это действительно так. Специфические особенности всегда дают ключ к разгадке. Чем более бесцветна и заурядна картина преступления, тем труднее изобличить преступника. В данном случае, впрочем, выдвинуты чрезвычайно серьезные обвинения против сына убитого.

– Значит, речь идет об убийстве?

– Да, так предполагается. Но я ничему не поверю, пока не увижу все собственными глазами. Объясню вам в нескольких словах суть дела, насколько я сам пока уразумел ее.