Все пропавшие девушки

Мы с Лорой не имели привычки сваливаться друг другу на голову. С предрожденчика вообще не разговаривали. Что это за известие, которое нельзя сообщить по телефону?.. Едва дыша, с колотящимся сердцем, я направилась к террасе. Увидела цветочные горшки и контейнеры; выдохнула.

– Привет, – поздоровалась Лора. – Дэн сказал, в саду новые растения не помешают. У меня руки чешутся что-нибудь благоустроить, а дома выдумку приложить уже не к чему. Я бы сама растения посадила, да не могу – еще опрокинусь на спину и стану ногами сучить, как жук перевернутый. Извини.

– Ну что ты. Не надо было так напрягаться. В любом случае спасибо.

– А еще, – продолжала Лора, – я приехала извиниться за субботнее. За моих подруг.

Я качнула головой.

– Забудь. Все нормально.

– Нет, не все. У них бывает: сначала говорят, потом думают. А так они славные. Хотя это, конечно, их не оправдывает.

– Ладно, принимается, – сказала я, лишь бы Лора замолчала.

Я уселась рядом с ней на ступенях.

– Пригласила бы тебя в дом, но, боюсь, там еще жарче. Выпьешь чего-нибудь?

– Спасибо, все в порядке. А ты занята? Может, по саду пройдемся? Я бы тебе рассказала, как за растениями ухаживать…

В голосе Лоры настолько явно сквозила надежда, что я не смогла отмахнуться. Не в той я была ситуации, не в том настроении, чтобы гнать собеседников. Ни Дэниел, ни Тайлер, ни Эверетт не ответили на мои звонки; мне осталось только переваривать папину фразу. «Скелеты, Ник», – сказал папа. И мой разум изъявил желание нырнуть вслед за папой в кроличью нору.

От Лоры пахло садом; запах пропитал ее всю, словно она сама пустила корни, раскинула ветви с пышными соцветиями. То ли кожа у нее стала прозрачной, то ли вены потемнели от дополнительной порции крови, но только мне мерещились знаки, вроде рун или иероглифов; знаки, говорящие: здесь зреет жизнь.

– Вот эти – тенелюбивые, – говорила между тем Лора, указывая на горшки. – Для палисадника идеально. – Лора наморщила лоб, вгляделась пристальнее. – Интересно, что за зверюга здесь рылась?

Я встала со ступеней, подала ей руку. Лора оправила платье, вытянула шею, стала смотреть вверх.

– Сам-то дом очень добротный. Его бы чуть подремонтировать. Знаешь, Дэн рад, что ты приехала.

– Странный у него способ выражать радость.

– Просто он загружен. Разрывается между работой, отцом, домом и моей беременностью. Он устал. – Лора улыбнулась. – Хочу его попросить, чтобы крыло к дому пристроил. Только, наверное, лучше потом, когда все утрясется.

Она взмахнула рукой, имея в виду то ли наш дом, то ли все вместе.

– Ты права.

Я подхватила горшки покрупнее, пошла на задний двор. Лора следом несла пару маленьких горшочков, говорила на ходу:

– Да знаю я, знаю – он далек от идеала. И у вас с ним свои терки. Но он о мистере Фарелле заботится, и о нас тоже. Он станет хорошим отцом – это же видно, правда?

– Конечно, – отозвалась я.

Потому что это был правильный ответ, именно такого Лора и ждала.

Однако Лора нахмурилась, словно насквозь меня видела.

– Тогда, Ник, он был почти ребенком. Как и ты.

Похоже, они с Дэниелом это обсуждали. Похоже, Дэниел ей всю нашу подноготную раскрыл; сделал Лору чем-то большим, нежели просто новым членом семьи. Втянул ее в наше прошлое – а заодно и в будущее. Лора прислонилась к стене, вперила в меня пристальный взгляд.

Я со вздохом кивнула, отерла ладони о брюки.

– Ну с чего начнем?

* * *

Сотовый зазвонил, когда я мылась в душе, наблюдала, как вертятся в сливном отверстии кусочки грязи. Я выпростала руку из-за шторы и нажала громкую связь, чтобы не намочить телефон.

– Алло! – сказала я, ожидая услышать либо Дэниела, либо Эверетта.

Голос был под стать моим воспоминаниям, а воспоминания резали по сердцу. Сдавленно, быстро, еле слышно в трубке произнесли:

– Это Байли.

– Привет, – машинально сказала я.

Глупее ответа и не придумаешь.

Я выключила воду и стояла в ванне голая. С волос капало, плечи покрылись гусиной кожей.

– Завтра твоего отца повезут в полицию на допрос. – Байли дала мне время на вдох и добавила: – Не понимаю, зачем тебе об этом говорю.

В нашем городе все тайное рано или поздно становится явным. Секреты выбалтывают в постели, за обеденным столом, в пабе; открывают родным, приятелям, соседям. И даже бывшим подругам.

Меня затрясло. Мысли плясали, в мозгу оформлялся список важных дел – расплывчатый, нечитабельный. «Эверетт. Нужно позвонить Эверетту».

– Я твоя должница. Не знаю, как тебя благодарить.

Слова эхом отозвались от стен ванной, пришлось затаить дыхание, иначе я не расслышала бы ответ Байли.

Она выждала несколько секунд.

– Это нетрудно: держись от меня подальше.

Что ж, если я со своими долгами рассчитываюсь, возможно, и Байли есть за что платить.

* * *

Кое-как обмотавшись полотенцем, я набрала номер Эверетта.

– Извини, я как раз собирался тебе перезвонить.

– Мне нужен совет, – сказала я.

– Насчет опекунства? Вы уже давали показания под присягой, да?

– Копы допрашивают папу. Насчет преступления. Эверетт, он не в своем уме. – Голос у меня дрогнул. – Не знаю, чего папа им наговорил и чего еще наговорит. Я должна прекратить этот ужас. Пожалуйста, объясни, как это сделать.