Все против свекрови

– Саловушкина…

– Авось что прояснится… Черт, что это с лифтом, застрял, что ли? Пешком идти придется…

Он пошел вниз по лестнице, а я немного задержалась – расстегнулся ремешок босоножки, и я наклонилась, чтобы его снова застегнуть.

Вдруг у меня над головой что-то прожужжало.

Я удивленно подняла голову и увидела выглядывающего между прутьями лестничных перил рыжего Сережку – того самого мальчишку, которого мы искали по заданию Пелагеи Петровны. Сережка просунул сквозь перила мобильный телефон и фотографировал меня на камеру.

– Ты что делаешь, папарацци! – воскликнула я в притворном возмущении. – Вот я тебя сейчас!

– А ты меня сначала попробуй догони! – ответил он и показал язык.

– И между прочим, взрослым полагается говорить «вы»…

Вместо ответа он изобразил такую гримасу, что я невольно засмеялась. Он понял, что опасность миновала, и пошел вверх по лестнице.

– Эй! – окликнула я маленького разбойника. – А зачем ты меня сфотографировал?

– Так просто! – ответил он. – На всякий случай.

– А ты всех так снимаешь?

– Многих! Мне мама перед отъездом телефон купила хороший, навороченный, вот я и фоткаю соседей!

– Погоди-ка… поговорить надо… – Я начала подниматься вслед за ним по лестнице. Он опасливо поглядел на меня и спросил:

– А драться не будешь? По шее не надаешь? И уши не надерешь?

– Я маленьких и слабых вообще никогда не бью!

– Это кто слабый? – он согнул руку, надулся и напряг бицепс. – Ты потрогай, какая мышца! Как железо! Хочешь, силой на руках померяемся? Я в классе самый сильный!

– Верю, верю! – усмехнулась я. – А ты мне покажешь фотографии, которые наснимал?

– А Пелагее не скажешь?

– Конечно, нет, – заверила я его. – Ты же знаешь – я частный детектив, а у частных детективов и журналистов правило – никогда не выдавать свои источники информации. А ты как раз – мой источник.

– Круто! – в восторге проговорил Сережка, мордочка его порозовела от удовольствия, и веснушки на носу стали еще заметнее. – А на частных детективов где учат?

– Сначала надо в школе выучиться, причем важны все предметы…

– Ну, уж и все! – фыркнул он. – Ну, физика и химия – это да, чтобы в ядах и взрывчатках разбираться, а русский зачем?

– Русский язык детективу просто необходим! Вот, например, ты написал Пелагее записку с требованием выкупа и наделал в ней кучу ошибок. И опытный детектив по этим ошибкам может быстро найти того, кто писал записку…

Сережка покраснел еще больше и ничего не ответил. Кажется, он мне все-таки не поверил.

В это время мы как раз подошли к дверям его квартиры.

– Погоди-ка! – я сбегала к лестничному окошку и крикнула дяде Васе, чтобы он меня не ждал, я сама доберусь.

Нарочно крикнула из окна, а не позвонила, чтобы он не стал вопросы задавать.

– Пелагеи нету, – заявил Сережка, доставая ключи. – Она на лекцию ушла в жилконтору.

– На лекцию? – переспросила я удивленно.

По моим представлениям, Пелагея Петровна скорее сама будет читать лекции, чем слушать кого-нибудь.

– Ага, – подтвердил Сережка. – Лекция по основам безопасной жизни для пенсионеров. Как выжить пожилому человеку в условиях современного большого города. Так что ты не бойся, заходи.

Вера Павловна проводила детективов и поставила чайник, чтобы спокойно выпить чаю в кругу семьи, то есть вдвоем с Кешенькой. Детективам она тоже предлагала чаю, налила в маленькие чашки бурую тепловатую жидкость и подала дешевое жесткое печенье в вазочке и кусковой сахар вместо конфет. Это в первый раз она не сумела с собой совладать, выложила перед девчонкой дорогущий китайский чай. Да и не было тогда в доме дешевых продуктов. А теперь нечего этих детективов баловать, раз пришли по делу, то и такого чаю выпьют. А если еще и кормить задаром, то они никогда не уйдут…

Быстро убрались, этот пожилой как печенье закусил, так и сморщился, едва чаем запил.

Теперь можно почаевничать всласть. И Вера Павловна любовно сервировала стол. Для Кеши с его гастритом – подсушенные кусочки хлеба, тонкие лепестки масла и варенье двух видов – клубничное и черносмородиновое. Для себя, любимой, – три вида шоколадных конфет и пирожные с баварским кремом.

И как только чайник выключился, вскипев, в дверь снова позвонили.

Вера Павловна решила, что вернулись детективы, и вышла в прихожую.

Однако перед дверью уже стоял Иннокентий.

– Кто там? – проговорил он.

– Телеграмма вам от жены! – проговорил из-за двери подозрительный мужской голос.

– Кешенька, не открывай! – крикнула Вера Павловна, но было уже поздно: Иннокентий повернул головку замка, дверь с грохотом распахнулась, и в квартиру ввалились трое – двое худощавых парней в черном и плотный дядька с небритой физиономией.

– Где телеграмма? – проблеял Иннокентий, переводя глаза с одного незнакомца на другого.

– Будет тебе сейчас телеграмма! И заказное письмо будет, и ценная бандероль до востребования! – многообещающе прорычал небритый, и, схватив Иннокентия за воротник рубашки, потащил его по коридору, как котенка.

– Что это?! – воскликнула Вера Павловна слабым от испуга голосом. – Вы бандиты? Но я сейчас вызову милицию…