Все равно будет май

— Ну, теперь, кажется, начинается! — оживился Семен Карайбог.

Но до столицы их полк не довезли, а выгрузили на захолустной станции Шилово, Рязанской области. Оказалось, что и отсюда до передовой — рукой подать. К фронту весь полк двинулся пешим порядком, только бойцов двадцать, в том числе и отделение Семена Карайбога, оставили на несколько дней в Шилове грузить интендантское имущество. Дня два они таскали тюки да ящики, а на четвертый к вечеру подошли три полуторки и раздалась команда:

— По коням!

Забрались бойцы в кузова, умялись потесней, чтоб теплей было, и отправились догонять своих. Хотя и выдали в Шилове полушубки, валенки и шапки-ушанки, было холодно: зима в тот год объявилась ранняя, суровая. Семен и Назар лежали на дне кузова, прижавшись друг к другу — теплее. Ночь стояла беспросветная, ни огонька, ни звезды — полное затемнение и на небесах, и на земле.

Проехали километров двадцать. Остановка. Хриплый голос пробежал вдоль машин:

— Выходи!

Вздыхая, поеживаясь, про себя матерясь, слезли бойцы с машин, собрались у головной. Сгрудились вокруг старшего команды молоденького лейтенанта в очках. Старательно протерев запотевшие окуляры, лейтенант махнул рукой вперед, в темноту:

— Немецкая штучка!

Карайбог и Шугаев присмотрелись и, действительно, увидели непонятное. Метрах в двадцати от первой машины посередине шоссе возвышался невысокий снежный сугроб, а в нем, под снегом, горел огонь. Словно какой-то шутник приспособил там электрическую лампочку.

— Что за чертовщина! — проворчал Карайбог. — Рано еще нас иллюминацией встречать. Не воевали!

Притопывая ногами, повыше поднимая воротники полушубков, чтобы укрыться от ветра и снега, бойцы поглядывали то на чудной сугроб со светящейся начинкой, то на старшого. Еще раз протерев окуляры, лейтенант определил:

— Гитлеровцы, как видно, заминировали шоссе. Танковая колонна Гудериана обходит нас с тыла, чтобы перерезать дорогу на Рязань.

Огляделись бойцы и в самом деле увидели, что в кромешной тьме далеко справа полукругом мерцают и движутся огоньки.

— Выход один, — принял командирское решение лейтенант. — Нужно разминировать дорогу и прорваться на соединение с дивизией, которая ушла вперед. Кто из вас знаком с немецкими минами?

Бойцы помалкивали. Никто из них минерному делу не был обучен. Народ молодой, необстрелянный, первый раз на фронте.

— Еще раз вызываю добровольцев разминировать дорогу! — повысил голос лейтенант.

Ребята молчали, вроде даже назад подались. Семен Карайбог и Назар Шугаев неожиданно оказались прямо перед лейтенантом. Поправив очки на носу, лейтенант проговорил с металлом в голосе:

— Приказываю вам, — и ткнул указательным пальцем в Карайбога и Шугаева, — разминировать дорогу. — И добавил уже, скорее, с просьбой: — Выполняйте!

Приказ есть приказ! Это Семен Карайбог знал хорошо. Потуже натянул ушанку:

— Пошли, Назар! Когда ни умирать, а день терять! Удалой долго не думает.

Назар, твердо веривший в военные знания и опыт Семена, покорно шел за другом. На всякий случай все же осведомился:

— А тебе, Сема, приходилось обезвреживать немецкие мины?

Теперь, когда их никто не слышал, Карайбог чистосердечно признался:

— Да я их, проклятых, и в глаза никогда не видел. В газетах читал, что гитлеровцы большие мастаки по этой части.

И верно, в ту осень в газетах много писали и по радио говорили о том, какие хитроумные штуки вытворяют фашисты по части минирования. Каких только сюрпризов не наготовили: и замедленного действия, и с часовым механизмом, и натяжные, и противотанковые. Возьмешь зажигалку, чиркнешь — и бабахнет! Возьмешь авторучку, распишешься — бабахнет! Одним словом, страсти-мордасти.

С таким-то багажом по части минерной техники Карайбог и Шугаев подошли к сугробу. Теперь было отлично видно: горит что-то под снегом, а что горит и почему — непонятно. Может быть, и вправду там мина замедленного действия. Шарахнет сейчас — и будь здоров!

Карайбог первым делом решил осмотреться. Справа был кювет, глубокий, занесенный снегом, слева местность поровней, пожалуй, и проехать на машине можно. Карайбог осторожно обошел светящийся сугроб слева. Снег по щиколотку, машина свободно пройдет, и никакой подозрительной вражеской техники — проводов или мин — не видно. Быстро принял решение:

— Пойдем, Назар, старшому докладывать обстановку.

— А что будешь докладывать?

— Вот послушай да мотай на ус.

Карайбог и Шугаев вернулись к машинам. Лейтенант в окулярах стоял среди бойцов, как Наполеон на Поклонной горе. Сема бойко к нему подошел, козырнул:

— Товарищ лейтенант! Разминировать шоссе не удалось, поскольку мина особо секретного устройства. Но заминированное место можно объехать, дорога нами разведана.

— А не подорвемся?

— Не должны.

— Хорошо, на вашу ответственность, — решил лейтенант и распорядился: — Садитесь в первую машину и покажите шоферу дорогу.

Карайбог с достоинством сел рядом с шофером:

— Давай, друг!

На беду, водитель попался трусоватый. Начал допытываться: «Не бабахнет?» А у самого глаза от страха, как шарики, вертятся.