Все реки петляют (СИ)

Я немного посоображал, посчитал, а потом мы поставили в редуктор пару шестерней, дающих прибавку к скорости. Так уж у меня вышло, что против течения экономичней двигаться, если плывёшь быстрее, даже, если расход топлива от этого больше за то же время. Особенно это чувствовалось в низовьях, где течение сильнее. Потом уже в районе Солигалича, где посреди ровной местности и в окружении низин движение воды стало еле заметным, снова вернулись на экономичный ход. Весеннее половодье заканчивалось, река мелела, но наша плоскодонка и не собиралась задевать дно.

У волока выгрузили балласт — все три тонны камней, что имитировали груз, перевезли обратно в бассейн Сухоны-Северной Двины, снова загрузились и заторопились домой — за делами и на переходах прошли два месяца и уже приближался июль. Зачем мы таскали с собой такую тяжесть? Проверяли глубины на фарватере. Ведь не будешь же постоянно бросать лот! А о мелком месте доложит чиркнувшее по нему днище. Или увязшее.

Я сразу прикидывал на глубины в один аршин, который нынче семьдесят сантиметров и всем местным понятен. У них же дорогу придётся спрашивать. И именно до такой осадки лодку и загрузили. Только вот насчёт того, что поместилось в неё именно три тонны уверенности у нас не было — кто же их взвешивал те камни? А возить их полтора километра, причем полдороги на подъём, пришлось тоже нам с помощью одного только оставленного здесь сторожа. Да и втаскивание лодки на те же тележки, пусть и по наклонным направляющим, и лебёдкой, было трудоёмко. Тут ещё непаханное поле для усовершенствований.

По речушками севернее волока прошли быстро, хотя попутное течение и было ничтожным, но путь здесь значительно короче, всего-то вёрст шестьдесят. Ну а выйдя в Сухону мы просто избавились от груза, чтобы идти скорее — впереди глубокие русла, которые незачем промерять. Лодка наша понеслась, как угорелая. Прикинули остатки топлива и опять переставили в редукторе пары шестерён ради увеличения хода — время поджимало. Сплавяляющиеся по течению барки с грузами, которые подгоняли веслами перевозчики, мы обгоняли, как стоячие. Манометрический лаг показывал ход в двадцать пять километров в час. Врёт! Потому что в сочетании с течением выходит под тридцатник. А это скорость не нынешнего века.

Не врёт. Устюг Великий мы миновали тем же днём, покрыв около четырёхсот вёрст часов за пятнадцать, если верить в точность хода деревянных часов в условиях вибрации.

Уже на Двине догнали одну из наших барж — остроносую — что шла с товарами из Вологды. Я ещё удивился радостной встрече Феклы со скромным экипажем этой крупной плоскодонки. Моторист и помощник моториста оказались её младшими братьями — моими недавними курсантами. А лоцман, который тут вообще капитан — старшим братом. А кроме них на борту были только сопровождающие груз.

— Третью ходку делают, — отчитались девчата о результатах встречи, потому что мы с Софи сидели в сторонке, замотав голову платком, и хранили инкогнито. — Вторую с верховьев, да одну встречно. Игнатка в смятении — говорит, что таких деньжищ, какие ему за перевозку платят, он и представить себе не мог.

"Сейф для судовой кассы, — сделал я отметку в Софочкиной памяти. — И личное оружие экипажу. Только смотри ж, чтобы не слишком холодное".

Конечно, я обратил внимание на грузовую марку — с перегрузом идут. Вместо семисот пятидесяти пудов, составляющих двенадцать тонн, тут не меньше тысячи — шестнадцать метрических тонн. Нельзя же так жадничать! Или купчина обманул? Закидал больше, чем пообещал. Второй раз встаёт проблема взвешивания. Хотя всё же видно по осадке! Блин, да что же делать с необразованностью местных!

Через сутки уже у Холмогор обогнали и вторую нашу баржу — тупоносую. Тоже шла с перегрузом да ещё и без мотора. Не иначе, запороли шарманку неопытные шарманщики. Мои бы ипсвичские такого не допустили.

* * *

Архангельск мы обошли обмелевшей протокой, скребя днищем по песку и швыряя за корму песок и вырванные плицами растения. Тихонько, на самом малом, помогая себе шестами, протолкались под удивлённым взглядом пасущейся на берегу одичавшей козы, вышли в море и свернули налево — тут ненаселённые острова, куда Фёкла нас с Марфушей и высадила. Генеральный план — дождаться возвращения флейта или шхуны — и вернуться с ними, как будто из Копенгагена или Антверпена.