Все реки петляют (СИ)

Россия между тем стабильно проигрывала многим соседям в силу того, что ей частенько не везло с царями. Не в том плане, что были глупыми — все они являлись реформаторами, а многие ещё и либералами. Проблема в том, что мало кому из них удавалось подчинить своей воле верхние эшелоны государственной власти в мере, достаточной для мобилизации всех сил на решение непростых задач, стоявших перед страной. Самые запомнившиеся — Иван Грозный, Пётр I и Сталин очень здорово трамбовали ближайших своих сподвижников, страхом заставив тех делать то, что должно, а не преследовать одни только собственные интересы. Ну а что тут поделаешь, если наверх пробиваются, преимущественно, эгоисты — работа организатора самый сложный из известных мне видов деятельности, отчего стремиться к власти будут или законченные идиоты, или те, кто знает, зачем это им нужно. То есть непрерывный стресс и постоянная обеспокоенность вместо простой и понятной работы, способной доставить удовольствие, если сделана отменно.

Как противодействие данному обстоятельству возникло наследование положения в обществе — передача распорядительных функций по праву рождения. Идея воспитания и обучения руководителя, осознающего свой долг и пекущегося и о пользе дела, и о подчинённых, стара, как навоз мамонта. Возможно, когда-то где-то она и срабатывала в местах отдалённых и легендарных во времена, о которых слагают былины. Но по жизни реальных успехов добивались начальники жестокие и решительные. Самых-то буйных, конечно, травили или резали, но встречались среди них и везунчики — при большом количестве вариаций чего только не случается!

Так вот. Пётр — решительный. Он способен на конфликт с боярством. Но он же и пуганый — стрелецкий бунт оставил в душе этого человека опаску за собственную жизнь. А уж, каких дров он наломал! Это же песня! Отсюда и наша с Софи надежда на лучшее — перспектива устроить поудобней жизнь страны и самим в ней поуютней устроиться кажется вполне реальной, потому что нынче государь изучает жизнь ближайших соседей — он не сможет не заметить отличий и не захотеть перемен. Тут главное подсуетиться вовремя и не пропустить переломных моментов.

* * *

Рынд царских, тех, что приставлены были к её персоне, Софья Алексеевна переодела в мундиры, скроенные по европейскому образцу и принялась муштровать в строю и всяческих экзерцициях, уподобляя охрану царскую армейскому подразделению. Разумеется, не сама их гоняла, а иноземные специалисты. То есть сформировала ещё один гвардейский полк. Отчего к преображенцам и семёновцам прибавились ещё и коломенцы. Вот она и трудоустроила Пушкаря, имя которого — Генри — я наконец-то запомнил, на создание для этих парней самого лучшего вооружения.

Тут какая особенность — должность рынды очень почётна. Сюда берут самых родовитых юношей. Отчего те сами покупают себе всё необходимое — родственники этих молодых людей обычно состоятельны и на подобные траты не скупятся. Ну а мы с Пушкарём, естественно, сразу задумались об огнестреле.

Нынешние пищали, фузеи и мушкеты созданы в расчёте на полевое сражение. На поражение удалённой цели. Качественно запыжованная современная двадцатимиллиметровая сферическая пуля имеет массу около пятидесяти граммов и, вылетая из без малого полутораметрового ствола со скоростью от четырёхсот до пятисот метров в секунду, на расстоянии около двухсот метров позволяет попадать в ростовую цель, надёжно выводя ту из строя. Для нынешнего уровня технологий и доступных материалов это весьма совершенное оружие, которое, если дополнить его штыком, станет основой вооружения всех армий мира на долгие века — предки были не дурнее нас. Впрочем, штык или его предшественник багинет уже входят в обиход — ничего принципиально нового нам в систему стрелкового вооружения внести не суждено.

Почему мы не собираемся предлагать револьверных ружей или, собственно, револьверов? Потому что дефицит металлов всё ещё остался. Потому что наши производственные ресурсы задействованы преимущественно на создании судов и хождении по рекам. Потому что, в конце-то концов, пусть трудятся местные мастера, а не наше экспериментальное производство, занятое созданием моторов и оборудования для выделки моторов. Оснастку для массовой отливки четырёхлинейных свинцовых пуль мы поставить можем. Остаётся выяснить, какой длины ствол можно изготовить со столь малым по этим временам калибром — ведь чудовищные жерла нынешних стрелялок обязаны своими размерами, прежде всего, возможностями технологий, не позволяющими проводить кузнечную сварку ствола на чересчур тонком стержне. Да, стволы нынче сворачивают из листа в трубочку и проковывают шов ударами сверху. А чтобы при этом сам ствол не сплющить, внутрь вставляют стержень — работа, требующая знатного мастерства и немалого опыта.

Мы ударом бронзовой пики по раскалённой железной заготовке способны вытянуть трубку длиной пятнадцать сантиметров — раз в восемь меньше, чем нужно для ружейного ствола. На полтора метра нами вытягивается трёхдюймовый пушечный ствол.