Все реки петляют (СИ)

Надеялся встретиться со знаменитым Генри Морганом, но нынче тут главным был Гендер Молзуорт, незамедлительно принявший сразу двух капитанов с сопровождающими лицами, и буквально набросившийся с вопросами о том, как обстоят дела в Англии, лишь только позволили приличия. Нынче ведь радио нет, почта через океан идёт месяцами, вот и приходится узнавать новости из уст приезжих. Конечно, Порт-Роял место очень оживлённое, но сейчас не сезон, и судов из Англии со свежими новостями пока мало. А уж из восточных графств, где основная замятня идёт, мы и вовсе единственные. Так что интерес королевского представителя был неподдельным и многословным, тем более что он и о смене короля в метрополии узнал меньше месяца назад. Ведь лейтенант-генерал не настоящий губернатор, а лишь исполняющий обязанности — и вопрос о том, куда будет мести новая метла, для него жизненный. Тут основную партию вела мама — то ли как более осведомлённая, то ли просто более склонная к жонглированию словами и смыслами. Не знаю, как Софья, сосредоточенно поглощавшая местные деликатесы, а я с удивлением узнал много нового об обстановке вокруг поместья Корнов и вообще в целом в Англии. Всё же надо больше вокруг поглядывать — который раз себе это твержу и как настоящий бледнолицый раз за разом на одни и те же грабли наступаю.

Обустроились в городе мы с некоторой претензией — в гостинице "Король Ричард", с видом на губернаторский особняк и старейшую в городе и вторую во всём Новом Свете церковь. Пять звёздочек по местным меркам — ну да положение обязывает, и отдохнуть с комфортом после корабельной тесноты очень заманчиво.

Хотя со знаменитым пиратом увидеться не удалось, посмотрели на прогулке издали на его дворец. Помпезная и вычурная махина, буквально доминирует над окружением, губернаторский сильно поскромнее будет. Неудивительно, что с местной властью сэр Генри так сильно не поладил, что вынужден был на свои плантации в долине Моргана переехать и, если верить слухам, бухать без просыпу. Зависть — сильное чувство.

Позднее мы с мамой наведались к её старшей сестрице, едва отбившись от предложения поселиться на всё время пребывания — всё ж близкое соседство сразу двух тюрем как-то не вдохновляет, да и тесновато тут для пятерых лишних ртов. Так что мы совершили пешую прогулку по набережной от форта Руперта обратно к нашей стоянке у форта Джеймса через весь город. Красивые тут места, но как-то не цепляют. И кабаков многовато — на каждом шагу.

А через пару дней, заполненных разнообразными деловыми хлопотами, мы в наёмной карете отправились навещать маминых родителей. Тут по хорошо накатанной дороге около часа пути всего до Спаниш-Тауна через мост на реке Рио-Кобре. Вот из-за него мне и не позволили гнать к дедушке на куттере — мачты бы тут не прошли. А жаль — не пришлось бы трястись. Ибо рессор в карете отродясь не было. Телега-телегой, только изукрашенная.

Местность вокруг обжитая, то и дело встречаются хижины или повороты к усадьбам. Фазендам, если на моё понимание. Хотя называют их гасиендами. Дедушкина оказалась достаточно далеко и прямиком на речном берегу. Хотя, считается она папиной, но это просто формальность, чтобы мамины родители оставались здесь жить, притворяясь управляющими. Вот прямо словно дворецкий и экономка, как у нас в имении Бетти и Джон Коллинзы. Не владеют, но распоряжаются.

Дед выглядел настоящим испанским грандом, а бабушка — благородной сеньорой. Они приняли нас старомодно одетыми и с торжественными выражениями на лицах. Выпили за встречу прекрасного вина. Я как-то на этом раньше не заострял внимания, но в этом мире дети хлещут спиртное безвозбранно. Пиво особенно. Хотя — чему удивляться? Здесь и сейчас присказка: "Губит людей не пиво…" — ни разу не ёрническая.

Потом мы обходили владения, где участки, заросшие тропическим лесом чередовались с засеянными сахарным тростником делянками. Хижины рабов выглядели ничуть не убого, а сами рабы дрыхли в тени под навесами.

Единственным работающим, кого мы увидели, был мальчишка, следящий за горением печурки перегонного куба, да и тот не особенно утруждал себя лишними движениями.

Сонное царство беспробудно функционировало до тех пор, пока не утих дневной зной. Едва солнце начало клониться к горизонту, как зазвучали голоса, и под навесами начались работы — крошили стебли тростника, давили их под прессами и собирали сок в огромные чаны. Даже когда угасли короткие тропические сумерки, деятельность не прекратилась — в котлах упаривали сладкий сок, который на вкус оказался довольно противным. Но из него шумовками вылавливали комки уже настоящего сахара. Не слишком белого, но по-настоящему сладкого. А оставшееся сливали уже в другие чаны для брожения.

Любопытные девчонки с интересом проследили весь техпроцесс, остановившийся ещё до полуночи — всех погнали спать. Не девчонок — работников. Чтобы снова поднять ещё затемно — с утра, пока жара не стала одуряющей, те же мужчины рубили тростник, который свозили под навесы дожидаться вечернего всплеска активности.