Все романы в одном томе

– Сама-то она хочет увидеться с Гэтсби?

– Она ничего не знает. Гэтсби не хочет, чтобы она знала. Вы просто пригласите ее к себе на чашку чая.

Мы миновали заслон из темных деревьев, и вот уже за парком мягко и нежно высветились фасады Пятьдесят девятой улицы. У меня, не в пример Гэтсби и Тому Бьюкенену, не было женщины, чей бестелесный образ реял бы передо мной среди темных карнизов и слепящих огней рекламы, поэтому я крепче сжал в объятиях ту, что сидела рядом. Бледный презрительный рот улыбнулся мне, и, сжимая ее все сильней, я потянулся к ее губам.

Глава V

Когда я в ту ночь возвратился в Уэст-Эгг из Нью-Йорка, я было испугался, что у меня в доме пожар. Два часа ночи, а вся оконечность мыса ярко освещена, кусты выступают из мглы, точно призраки, на телеграфных проводах играют длинные блики света. Но такси свернуло за угол, и я увидел, что это вилла Гэтсби сияет всеми огнями от башен до погребов.

Сперва я решил, что происходит очередное сборище, и разгулявшиеся гости, затеяв игру в прятки или в «море волнуется», распространились по всем этажам. Но уж очень тихо было кругом. Только ветер гудел в проводах, и огни то меркли, то снова вспыхивали, как будто дом подмигивал ночи.

Такси с кряхтеньем отъехало от моего крыльца, и тут я увидел Гэтсби, который быстро шел по газону, направляясь ко мне.

– Ваш дом выглядит как павильон Всемирной выставки, – сказал я ему.

– В самом деле? – Он рассеянно оглянулся. – Мне вздумалось пройтись по комнатам. Знаете что, старина, давайте прокатимся на Кони-Айленд. В моей машине.

– Поздно уже.

– Тогда, может, поплаваем в бассейне? Я за все лето ни разу не искупался.

– Мне пора спать.

– Ну, как хотите.

Он ждал, глядя на меня с плохо скрытым нетерпением.

– Мисс Бейкер говорила со мной, – сказал я наконец. – Завтра я позвоню Дэзи и приглашу ее на чашку чая.

– А, очень мило, – сказал он небрежно. – Только мне не хотелось бы причинять вам беспокойство.

– В какой день вам удобно?

– В какой день удобно вам, – поспешил он поправить. – Я, право же, не хотел бы причинять вам беспокойство.

– Ну, скажем, послезавтра? Подойдет?

Он с минуту раздумывал. Потом неуверенно заметил:

– Надо бы подстричь газон.

Мы оба посмотрели туда, где четко обозначалась граница моего участка, заросшего лохматой травой, а дальше темнела ухоженная гладь его владений. Я заподозрил, что речь идет о моем газоне.

– И потом еще кое-что… – Он запнулся в нерешительности.

– Так, может быть, отложим на несколько дней?

– Да нет, я не о том. То есть… – Он стал мямлить в поисках подходящего начала. – Видите ли, мне пришло в голову… Дело в том, что… Вы ведь, кажется, немного зарабатываете, старина?

– Совсем немного.

Мой ответ словно придал ему духу, и он продолжал более доверительным тоном:

– Я так и думал. Вы уж извините, если я… Видите ли, я тут затеял кое-что – так, между делом, понимаете. И вот мне пришло в голову, поскольку вы зарабатываете не очень много… Вы ведь занимаетесь реализацией ценных бумаг, верно?

– Пытаюсь, во всяком случае.

– Так для вас это может представить интерес. Много времени не займет, а заработать можно неплохо. Но понимаете, дело в некотором роде конфиденциальное.

Теперь я хорошо понимаю, что при других обстоятельствах этот разговор мог бы всю мою жизнь повернуть по-иному. Но предложение так явно и так бестактно было сделано в благодарность за услугу, что мне оставалось только одно – отказаться.

– К сожалению, не смогу, – сказал я. – У меня решительно нет времени на дополнительную работу.

– Вам не придется иметь дело с Вулфшимом. – Он, видно, решил, что меня смущает перспектива «кхонтактов», о которых шла речь за завтраком, но я заверил его, что он ошибается. Он еще постоял, надеясь, что завяжется разговор; однако я, занятый своими мыслями, не расположен был разговаривать, и он неохотно побрел домой.

Голова у меня приятно кружилась после вечера в Нью-Йорке, и я, кажется, прямо с порога шагнул в глубокий сон. Поэтому я так и не знаю, ездил ли Гэтсби на Кони-Айленд или, может быть, до рассвета «прохаживался по комнатам», озаряя округу праздничным сияньем огней. Утром я из конторы позвонил Дэзи и предложил ей завтра навестить меня в Уэст-Эгге.

– Только приезжай без Тома, – предупредил я.

– Что?

– Приезжай без Тома.

– А кто такой Том? – невинно спросила она.

На следующий день с утра зарядил проливной дождь. В одиннадцать часов ко мне постучался человек с газонокосилкой, одетый в прорезиненный плащ, и сообщил, что прислан мистером Гэтсби подстричь у меня газон. Тут только я спохватился, что ни о чем не предупредил свою финку; пришлось сесть в машину и ехать разыскивать ее среди нахохлившихся от дождя белых домиков поселка, а заодно купить несколько чашек, лимоны и цветы.

Цветов, впрочем, можно было и не покупать: в два часа от Гэтсби была доставлена целая оранжерея вместе с комплектом сосудов для ее размещения. Спустя еще час дверь стремительно распахнулась и влетел сам Гэтсби в белом фланелевом костюме, серебристой сорочке и золотистом галстуке. Он был бледен, под глазами темнели следы бессонной ночи.