Все сражения русской армии 1804-1814. Россия против Наполеона

Вероятнее всего, большинство офицерского корпуса никаким образом не участвовало в этой борьбе, составляя своеобразный резерв скрытой оппозиционности Барклаю, поскольку, бесспорно, общие офицерские симпатии были на стороне Багратиона. В то же время нельзя утверждать, что «русская» партия смогла объединить все антибарклаевские элементы в армейской среде. Не только у военного министра, но и у главнокомандующего 2-й Западной армией имелись свои недоброжелатели среди генералитета. В литературе хорошо известен конфликт Барклая с великим князем Константином, в результате которого цесаревич дважды высылался из армии (вероятно, по заранее полученному согласию от императора). Но фигура брата царя, солдафонство которого было, по словам Ж. де Местра, «сущее бедствие для армии», неоднозначно воспринималась многими горячими сторонниками Багратиона, тем более что его не без основания подозревали в принадлежности к партии «мира». Другой факт: молодой генерал А.И. Кутайсов, не связанный никакими «партийными» пристрастиями, специально был делегирован к Барклаю группой генералов, чтобы переубедить того не отдавать Смоленск противнику [335] . Но в этой акции не прослеживались следы «русской» партии.

Генеральский заговор или легитимная военная оппозиция?

В свое время А.Г. Тартаковский квалифицировал создавшуюся ситуацию как генеральский заговор против Барклая [336] . Да, безусловно, многие демарши военной оппозиции против главнокомандующего 1-й армии проводились в тайне, хотя борьба с высшим начальством вообще не характерна для военной среды. Но, на наш взгляд, деятельность «русской» партии в целом не выходила за рамки существовавшего тогда законодательства. Она как раз во многом была продиктована несовершенством военно-юридических норм.

Обычно, так или иначе, исследователи интерпретируют спор о старшинстве Барклая и Багратиона, приводя иногда самые неожиданные аргументы – мол, Барклай по должности военного министра принял командование. Необходимо также четко обозначить, что Багратион был старше Барклая в чине, хотя оба были произведены в полные генералы в один день и одним приказом 20 марта 1809 г. В списке по старшинству Багратион стоял впереди, следовательно, мог требовать подчинения себе младшего по чину в тех случаях, когда не имелось высочайшего приказа о назначении единого главнокомандующего. Устоявшийся военный регламент достаточно жестко регулировал эти отношения и не допускал иных трактований. Он же добровольно подчинил себя младшему Барклаю. Во-первых, 1-я армия по численности в два раза превосходила 2-ю армию; во-вторых, Барклай как главный разработчик плана отступления (а не только как военный министр) пользовался большим доверием императора, нежели Багратион. Юридически это подчинение никак не было зафиксировано. На это была лишь добрая воля Багратиона, однако он в любой момент мог отказаться выполнять приказы Барклая, и по закону никаких претензий ему нельзя было предъявить. Юридический парадокс заключался в том, что в отличие от всех предыдущих военных регламентов, предусматривавших подчинение, исходя из принципа старшинства, Учреждение для управления Большой действующей армией 1812 г. наделяло их абсолютно равными правами. Каждый в своей армии являлся полноправным хозяином и нес ответственность только перед императором. Об этом неоднократно упоминал Багратион в своей переписке: «Я хотя старее министра и по настоящей службе и должен командовать, о сем просила и вся армия, но на сие нет воли Государя и я не могу без особенного повеления на то приступить» [337] .