Все страхи мира

— Господин президент, на протяжении двух поколений Израиль жил с мыслью, что только он и никто больше несёт ответственность за собственную национальную безопасность. Это превратилось у израильтян почти в манию — они верили в это, хотя ежегодно мы поставляли им огромное количество вооружений и обеспечивали деньгами. Так что официальная политика израильского правительства опирается на такое представление, как на реальность. Их неотступно преследует страх — боязнь, что, доверив свою безопасность доброй воле иных стран, они станут уязвимыми и не смогут защитить себя в нужный момент.

— Слушать все это уже надоело, — холодно заметила Лиз Эллиот.

Не надоело бы, если бы шесть миллионов твоих соплеменников превратились в дым крематориев, подумал Райан. Господи, неужели нас уже не трогает память об истреблении, которому подвергли евреев?

— Полагаю, мы все единодушны в том, что двусторонний договор между Соединёнными Штатами и Израилем получит единодушное одобрение Сената, — произнёс Арни ван Дамм, впервые взяв слово.

— Насколько быстро мы сумеем развернуть необходимые воинские формирования на территории Израиля? — поинтересовался президент.

— С того момента, как вы нажмёте кнопку, сэр, для этого потребуется примерно пять недель, — ответил министр обороны. — Уже сейчас формируется Десятый механизированный кавалерийский полк. В общем-то это часть, обладающая мощью тяжёлой бригады. Она способна разбить — точнее уничтожить — любую бронетанковую дивизию арабов. Кроме того, мы добавим — для вида — подразделение морской пехоты, а после того, как договоримся о базировании наших кораблей в Хайфе, у нас в восточной части Средиземного моря почти неотлучно будет находиться авианосная группа. А вместе с авиакрылом истребителей-бомбардировщиков F-16, базирующимся на Сипилии, — это мощная сила. К тому же и военным такое не может не понравиться. Они смогут готовить войска на большой территории. Мы станем пользоваться нашей базой в пустыне Негев точно так же, как и Национальным центром подготовки в Форт-Ирвине. Нет лучшего способа поддерживать на высоком уровне боевую подготовку, чем постоянная и непрерывная тренировка. Разумеется, на это потребуются немалые ассигнования, но…

— Но мы готовы пойти на это, — перебил его спокойным голосом Фаулер. — Решение ближневосточной проблемы стоит любых денег, и у нас не возникнет трудностей с выделением средств при рассмотрении этого вопроса в конгрессе, не правда ли, Арни?

— Всякий конгрессмен, который попытается возражать, навсегда поставит точку на своей карьере, — уверенно ответил начальник аппарата президента.

— Значит, всё дело в том, чтобы преодолеть сопротивление израильтян? — спросил Фаулер.

— Совершенно верно, господин президент, — ответил Талбот за всех присутствующих.

— Итак, как лучше всего убедить их? — Вопрос президента был чисто риторическим. Ответ был очевиден. Правительство Израиля, находящееся сейчас у власти, подобно предыдущим правительствам на протяжении последних десяти лет, представляло собой неустойчивую коалицию нескольких политических групп с различными интересами. Стоило Вашингтону подтолкнуть его — и оно рухнет. — Какова позиция остального мира?

— Страны НАТО не станут возражать. — Раньше, чем Талбот успел открыть рот, ответила Эллиот. — Остальные страны — члены ООН согласятся с нами, исламский мир последует их примеру. Если Израиль станет сопротивляться, он окажется в полной изоляции.

— Мне бы не хотелось оказывать на Израиль слишком сильное давление, — заметил Райан.

— Это не входит в вашу компетенцию, доктор Райан, — ответила Эллиот сладким голосом. Несколько лиц повернулись в его сторону, глаза кое-кого недовольно сузились — никто не поддержал Райана.

Наступила неловкая тишина.

— Вы совершенно правы, доктор Эллиот, — произнёс наконец Райан. — Однако не менее справедливо и то, что слишком явное давление окажет воздействие, противоположное тому, на которое рассчитывает президент. Кроме того, существуют ещё и моральные соображения.

— О моральной стороне дела, доктор Райан, мы позаботимся, — сказал президент. — Здесь все просто: в этом регионе было достаточно войн, и пришло время положить им конец. Наш план рассчитан именно на это.

«Наш план», отметил про себя Райан. Глаза ван Дамма дрогнули, но он промолчал. Джек понял, что в этой комнате он в одиночестве — таком же, на которое президент собирался обречь Израиль. Наклонив голову, он посмотрел в свои записи. Подумаешь, «моральная сторона дела», пронеслась у него гневная мысль. Просто желание оставить отпечатки своих ног в песках времени, стремление создать политический капитал, представив себя Великим Миротворцем. Но сейчас не время быть циником, и хотя план больше не принадлежал Райану, он утешался тем, что его осуществление принесёт немалую пользу миру.

— Допустим, нам придётся оказать на них давление, — произнёс президент Фаулер тихим голосом. — Как? Ничего жёсткого, просто послать им чёткий и ясный сигнал.