Все страхи мира

– Черт побери! – воскликнула она и "Смит-Вессон" мгновенно оказался у нее в руке. Никогда в жизни Элен не приходилось видеть столько крови – она вытекала из правого уха Олдена и накапливалась лужей на поверхности стола. Элен тут же объявила тревогу по своему портативному радиопередатчику. По-видимому, решила она, пуля попала в голову. Ее острый взгляд обежал кабинет, следуя за дулом револьвера. Окна целы. Она бросилась вперед. Да, комната пуста. Что же случилось?

Тут же ее левая рука протянулась к сонной артерии, чтобы проверить у Олдена наличие пульса. Разумеется, пульса не было, но в соответствии с правилами она была обязана убедиться в этом. За пределами кабинета все выходы из Белого дома были закрыты, агенты стояли с револьверами наготове, посетители замерли там, где их застала тревога. Группа агентов обшаривала все здание – от чердака до подвала.

– Боже мой! – заметил Пит Коннор, войдя в кабинет Олдена.

– Осмотр закончен, – послышалось в наушниках. – Здание в порядке, ничего не обнаружено. Ястреб в безопасности. – "Ястреб" было кодовым наименованием президента для агентов Секретной службы. В нем проявлялся свойственный им едкий юмор, игра слов как на фамилии президента (Фаулер – птицелов), так и на ироническом несоответствии с проводимой президентом политикой.

– "Скорая" прибудет через две минуты! – сообщение из центра связи. Была вызвана именно "скорая помощь", потому что это быстрее, чем вызов вертолета.

– Успокойся, Дага, – посоветовал Коннор. – Думаю, у него кровоизлияние в мозг.

– С дороги, быстро с дороги! – Это появился военный врач. Агенты Секретной службы обучены приемам первой помощи, но в Белом доме всегда есть группа медицинского персонала, и врач сумел прибыть на место происшествия первым, опередив остальных. В руке у него был чемоданчик, который обычно носят врачи, но на этот раз он даже не раскрыл его. На столе было слишком много крови, и на поверхности она начала уже свертываться. Врач принял решение не прикасаться к телу – не исключено, что Олден пал жертвой преступления, и агенты Секретной службы объяснили ему, как поступать в таких случаях, – кровь вытекла главным образом из правого уха, хотя и из левого показалось несколько капель. Посмертная бледность уже покрыла те части лица, которые были видны. Диагноз был очевиден.

– Он мертв, умер, по-видимому, примерно час назад. Кровоизлияние в мозг. Удар. Он страдал гипертонией?

– По-моему, да, – ответила агент Д'Агустино после короткого раздумья.

– Понадобится вскрытие, чтобы убедиться в причине смерти, но умер он именно от этого.

Тут же в кабинет Олдена вошел другой врач, капитан ВМС. Он подтвердил диагноз коллеги.

– Говорит Коннор, передайте "скорой", чтобы не слишком торопились. "Паломник" мертв, и смерть наступила скорее всего от естественных причин. Повторяю, "Паломник" мертв, – произнес старший агент в радиопередатчик.

Посмертное вскрытие установит, конечно, много обстоятельств. Вероятность отравления. Возможное заражение пищи или воды. Однако все это в Белом доме подвергалось непрерывному контролю. Д'Агустино и Коннор обменялись взглядами. Да, Олден страдал от повышенного кровяного давления, и день выдался для него дьявольски тяжелый. Может быть, самый тяжелый в жизни.

– Ну, как дела? – Головы присутствующих повернулись в сторону двери. Вошел "Ястреб", сам президент, окруженный тесным кольцом телохранителей. И доктор Эллиот вслед за ним. Д'Агустино подумала, что теперь им придется изобрести для нее новое кодовое наименование – может быть, "Гарпия" будет подходящим. Элен не любила стерву. Никто из группы личных телохранителей президента не испытывал к ней теплых чувств. Но им платили не за то, чтобы они любили ее, и если уж говорить откровенно, и не за то, чтобы любили президента.

– Он мертв, господин президент, – объяснил врач. – Похоже, кровоизлияние в мозг.

Президент выслушал доктора без видимой реакции. Агенты Секретной службы напомнили себе, что он был рядом с женой в течение многих лет, когда она боролась с тяжелой формой склероза и наконец умерла, пока он все еще занимал пост губернатора Огайо. Это, должно быть, притупило в нем человеческие чувства, думали они, надеясь, что дело обстоит именно так. Он научился скрывать эмоции. И действительно, президент покачал головой, по его лицу пробежала гримаса боли. Все. Он отвернулся.

На его месте появилась Лиз Эллиот, посмотревшая через плечо одного из агентов. Элен Д'Агустино внимательно следила за ее лицом.

Дага знала, что Эллиот любила макияж, и заметила, как побледнела новый помощник президента по национальной безопасности, несмотря на румяна. Д'Агустино понимала, что картина была действительно ужасной – словно на стол вылили ведро красной краски.

– Боже мой! – прошептала доктор Эллиот.