Все страхи мира

— Поделом, не будет жить на два дома.

— Что? — переспросил президент, не поднимая головы.

— Я получила предварительный отчет о расследовании, которое ведет министерство юстиции. Похоже, что он находит развлечение на стороне, как я и предполагала, и это связано с ребенком. Женщина — вдова служащего военно-воздушных сил, он погиб во время учений. Несчастный случай. Райан потратил кучу денег, чтобы обеспечить ее семью. Между прочим, жена Райана об этом не подозревает.

— Мне не нужен такой скандал, еще один бабник вдобавок к Чарли. — Хорошо, что никто не знает о нас, подумал Фаулер, но промолчал. Ведь это совсем иное дело. Олден был женатым мужчиной. У Райана — семья. А Фаулер — вдовец. Так что здесь все по-другому. — Ты уверена в этом? Значит, предварительный отчет?

— Да.

— Проверь всю информацию и сообщи мне результаты.

Лиз кивнула.

— Эти сведения о советских военных… это пугает меня.

— Меня тоже, — согласился Фаулер. — Обсудим все за ленчем.

* * *

— Итак, мы достигли середины проекта, — сказал Фромм. — Могу я попросить вас об одном одолжении?

— Что за одолжение? — спросил Госн, надеясь, что немецкий инженер не захочет съездить в Германию навестить жену. Такая просьба могла оказаться трудновыполнимой.

— Вот уже два месяца я не пил ничего спиртного.

Ибрагим улыбнулся.

— Вы знаете, что мне это запрещено.

— Но распространяется ли этот запрет и на меня? — Инженер улыбнулся. — В конце концов, я неверный.

Госн от души расхохотался.

— Действительно, вы правы. Хорошо, я поговорю с Гюнтером.

— Спасибо. Завтра начинаем работать с плутонием.

— Неужели на это потребуется столько времени?

— На плутоний и на изготовление взрывных блоков. Наша работа идет точно по расписанию.

— Очень хорошо. Мне важно знать, что график не нарушается. — Начало операции было намечено на 12 января.

* * *

И так, с кем в КГБ у нас хорошие отношения? — задал себе вопрос Райан, когда вернулся в свой кабинет. Самым трудным в проверке сообщения Спинакера было то, что значительная часть сотрудников Комитета государственной безопасности — может быть, почти все — оставались лояльными по отношению к Нармонову. К числу тех, кто мог занимать противоположную позицию, принадлежали сотрудники Второго главного управления, занимающегося проблемами внутренней безопасности. А вот Первое главное управление — его также называли зарубежным — без сомнения, сохраняло лояльность к своему президенту, особенно теперь, когда во главе ПГУ стоял Головко, первый заместитель председателя КГБ, строго следящий за тем, что происходит внутри этого самого крупного из управлений. Головко был профессионалом и не проявлял интереса к политике. На мгновение в голову Джеку пришла дикая мысль, что прямой телефонный звонок мог бы… нет, придется организовать встречу… но где?

Нет, это слишком опасно.

— Вызывали? — В дверь Райана просунулась голова Гудли. Райан жестом пригласил его войти.

— Хотите продвинуться по службе?

— Каким образом?

— По распоряжению президента Соединенных Штатов вас допустили к работе, к которой вы, по моему мнению, не готовы. — Райан передал ему сообщение Спинакера. — Читайте.

— Почему я, и почему вы сказали…

— Я также сообщил президенту, что вы сумели вовремя предсказать распад Варшавского Договора. Между прочим, ваша статья оказалась более точной, чем наши оценки.

— Вы не обидитесь, если я честно скажу, что вы — самый странный человек, с кем мне приходилось работать?

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Джек.

— Я вам не нравлюсь, но вы тем не менее хвалите мою работу.

Райан откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— Бен, хотите верьте — хотите нет, я не всегда бываю прав. Мне приходится совершать ошибки Иногда не просто ошибки, а чудовищные промахи, но у меня достаточно ума, чтобы понимать это, а раз я умен, то ищу людей с иными точками зрения, которые по зрелом размышлении встанут на мою сторону. Между прочим, эго полезная привычка. Я научился этому от адмирала Грира. Если вы, доктор Гудли, хотите вынести отсюда что-то полезное, овладейте ею. Промахов мы не можем себе здесь позволить. Они все равно происходят, но мы все-таки не можем себе их позволить. Доклад, написанный вами в школе Кеннеди, оказался лучше моего. Теоретически возможно, что наступит день, когда вы опять окажетесь правы, а я — нет. Справедливо?

— Да, сэр, — ответил Гудли, удивленный словами Райана. Разумеется, когда Райан ошибется, он, Гудли, будет прав. Именно поэтому он здесь.

— Садитесь и читайте.

— Не будете возражать, если я закурю?

Райан посмотрел на молодого ученого.

— Так вы курите?

— Два года назад бросил, но после прихода сюда…

— Кончайте с этой привычкой, но прежде, чем кончите, дайте закурить.

Они закурили. Затягиваясь табачным дымом, Гудли читал сообщение из Москвы, а Райан следил за его глазами. Президентский стипендиат поднял голову.

— Господи милостивый!

— Отличная первая реакция. Итак, что вы думаете?

— Такое возможно.