Все страхи мира

Но дети, вспомнила она. Что будет с ними? — спросила себя Кэти. Она закрыла папку и положила ее на место, не вставая с пола.

Ты — врач, напомнила она себе. Тебе надлежит сначала подумать и лишь потом действовать.

Детям нужен отец. Но что он за отец? Его нет дома по тринадцать-четырнадцать часов в сутки, иногда семь дней в неделю. Несмотря на бесконечные просьбы, он согласился взять сына на один — один! — бейсбольный матч. Хорошо еще, что он сумел побывать на половине игр Малой лиги, в которой принимал участие его сын! Кэти едва ли удивило бы, если бы Джека не оказалось дома даже рождественским утром. Он ухитрился пропустить все школьные мероприятия, рождественские представления и все остальное. А накануне вечером, собирая игрушки, опять напился, и Кэти даже не пыталась соблазнить его. Какой смысл? Его подарок… да, его подарок для нее был действительно прекрасным, но это можно купить за несколько минут пребывания в магазине, безо всякого труда…

Покупки…

Кэти встала, подошла к письменному столу Джека и начала просматривать полученную им почту. Квитанции покупок, сделанных по кредитным карточкам, уложены в аккуратную стопку. Она взяла одну из них и обнаружила колонку цифр за покупки, сделанные в «Хэмлис», в Лондоне. Шестьсот долларов? Но он привез всего один подарок маленькому Джеку и два для Салли. Шестьсот долларов!

Джек занимался покупками рождественских подарков для двух семей?

— Сколько еще доказательств тебе нужно, Кэти, милочка? — спросила она себя вслух, — Боже мой. Боже мой. Боже мой…

Она замерла, не двигаясь в течение длительного времени, охваченная таким отчаянием, что не слышала и не видела ничего вокруг. Лишь материнский инстинкт заставлял ее бессознательно прислушиваться к звукам, доносящимся из детской.

Джек вернулся домой еще до семи вечера, очень довольный тем, что сумел вернуться на час раньше обычного. Он был еще больше доволен тем, что мексиканская операция полностью готова. Оставалось только сообщить о ней президенту. После того как Фаулер даст свое добро, в чем Джек не сомневался, — риск, секретная операция и все прочее было для президента, обычно занятого политическими проблемами, слишком увлекательно, чтобы отказаться, — и, после того как Кларк и Чавез успешно провернут дело, акции Райана сразу повысятся. И ситуация изменится. Начать с того, что он собирался уйти в отпуск, — как только положение улучшится. Нужно отдохнуть. Неделю, может быть, две, и если какой-нибудь кретин из ЦРУ осмелится приехать со срочными документами, Райан удавит сукиного сына. Ему хотелось отдохнуть от работы, и он этот отдых получит. Две недели полного отдыха. Заберет детей из школы, и они поедут посмотреть на Микки Мауса, как посоветовал ему Кларк. Завтра же закажет билеты.

— Где вы? Я уже дома! — объявил Джек. Тишина. Как странно. Он спустился вниз и увидел, что дети сидят перед телевизором. Слишком много времени проводят перед проклятым ящиком, подумал он, но виноват в этом их отец. Теперь все переменится — и это тоже. Будет меньше работать. Пусть Маркус выполняет свои обязанности, вместо того чтобы изредка появляться на работе и взваливать все на плечи Джека.

— А где мама?

— Не знаю, — ответила Салли, не отрывая взгляда от зеленой слизи и оранжевого месива на экране.

Райан вернулся наверх и вошел в спальню, чтобы переодеться. И здесь никаких признаков Кэти. Тут она показалась в дверях с корзиной выстиранного белья. Джек, стоявший у нее на пути, наклонился, чтобы поцеловать жену, но Кэти отклонилась назад и покачала головой. Ну что ж, решил Джек, стоит ли обижаться?

— Что у нас на ужин, крошка? — спросил он шутливо.

— Не знаю. Что ты себе приготовишь.

Его поразил ее резкий тон, то, что она огрызнулась, хотя Джек не дал ей для этого никакого повода.

— Чем я провинился? — удивленно спросил он, не успев разобраться в ее настроении. Взгляд Кэти был враждебным, и, когда она ответила на его вопрос, голос ее заставил Джека вздрогнуть.

— Ничем, Джек, ты ничем не провинился. — Она отступила в сторону, прошла мимо с корзиной белья и скрылась за поворотом.

Джек замер на месте, прижавшись спиной к стене, изумленно открыв рот, не зная, что сказать, и не понимая, почему жена внезапно начала так его презирать.

* * *