Все страхи мира

Уже слышали это и не раз, напомнил себе Ставракос, — но все-таки… Все-таки почему он позволил себе быть таким мелочным? Он также напомнил себе о том, чему учит священное писание и что он верит каждому его слову. Я ставлю себя в дурацкое положение — перед католиками и русскими! Он вспомнил вдобавок, что турки едва терпят его присутствие в Стамбуле — Константинополе! — а принятие соглашения предоставит ему возможность завоевать колоссальный престиж для всех православных церквей и укрепит его положение как патриарха.

— Прошу извинить меня. Прошлые инциденты, достойные сожаления, оказали слишком большое влияние на мое здравомыслие. Да, я поддерживаю это соглашение и верю, что мои братья сдержат свое слово.

Брент Талбот откинулся на спинку кресла и мысленно вознес свою благодарственную молитву. Вообще-то молитвы не входили в ежедневный обиход государственного секретаря, но здесь, в этом окружении, разве можно поступить иначе?

— В таком случае мы достигли согласия по всем вопросам. — Талбот обвел взглядом сидящих за столом и увидел, что одна за другой их головы склоняются в утвердительном кивке — одни с энтузиазмом, другие в знак того, что вынуждены согласиться. Но все до единого высказали свое одобрение. Итак, согласие достигнуто.

— Мистер Адлер, когда документы будут готовы для парафирования? — спросил Д'Антонио.

— Через два часа, ваше преосвященство.

— Ваше высочество, — произнес Талбот вставая, — ваши преосвященства, господа министры, мы успешно завершили нашу работу.

Как ни странно, присутствующие не сразу поняли, чего они добились. Переговоры продолжались довольно долго, и, как это всегда бывает с подобными переговорами, процесс их проведения превратился в действительность, а цель стала чем-то отдельным. Теперь они внезапно оказались там, куда стремились, и это чудо стало для них чем-то нереальным. Действительно, результаты, которых им удалось достигнуть, превзошли ожидания даже этих людей, исключительно опытных в деле разработки и достижения внешнеполитических целей. Участники встали вслед за Талботом, и это движение, чувство облегчения от выпрямленных ног изменили их способность к восприятию окружающего мира. Один за другим они начали понимать, чего добились. Что еще более важно, начали понимать, что действительно решили эту сложнейшую задачу. Произошло невозможное.

Давид Ашкенази обошел вокруг стола и приблизился к принцу Али, который представлял свою страну на этих переговорах. Подойдя к нему, он протянул руку. Рукопожатия оказалось недостаточно. Принц обнял министра.

— Бог свидетель, отныне между нами мир, Давид.

— После всех этих лет, — произнес бывший израильский танкист. Еще лейтенантом Ашкенази принимал участие в боях за Суэц в 1956 году, уже капитаном дрался в 1967-м, и его резервный батальон пришел на помощь бригадам, оборонявшимся на Голанских высотах в 1973-м. Оба были удивлены разразившимися аплодисментами. Израильтянин неожиданно разрыдался, что его невероятно смутило.

— Не надо стыдиться слез, Давид. Твое личное мужество всем нам хорошо известно, — постарался успокоить его Али. — Кто, как не солдат, должен участвовать в заключении мира?

— Столько погибших. Такие молодые люди — юноши с обеих сторон, Али. Такие юные…

— Но теперь этому пришел конец.

— Дмитрий, твоя помощь была исключительно полезна, — обратился Талбот к своему русскому коллеге, стоявшему у другого конца стола.

— Поразительно, каких результатов можно достигнуть, когда мы готовы пойти навстречу друг другу, не так ли?

Талбот выразил ту же мысль, что пришла в голову Ашкенази:

— Мы потеряли целых два поколения, Дмитрий. Сколько времени потрачено напрасно.

— Да, но потерянное время уже не вернуть, — покачал головой Попов. — Хорошо, что нам хватило ума не терять больше. — На лице русского появилась лукавая улыбка. — В такой момент на столе должна быть водка.

Талбот кивнул в сторону принца Али.

— Не все здесь переносят спиртное.

— Господи, как они живут без водки? — улыбнулся Попов.

— Одна из тайн жизни, Дмитрий. А теперь нам обоим нужно послать телеграммы.

— Совершенно верно, дружище.

* * *

К ярости всех корреспондентов, собравшихся в Риме, первой напечатала сенсационное сообщение корреспондентка газеты «Вашингтон пост» в столице Америки. Этого следовало ожидать. У нее оказался свой источник информации: сержант ВВС, которая занималась электронными приборами на VC-25A, новом президентском самолете «Боинг-747». Сержант получила полный инструктаж от журналистки. Все знали, что президент собирается лететь в Рим, — лишь дата вылета оставалась неизвестной. Как только сержанту сообщили, что она должна приготовиться к вылету, женщина позвонила якобы домой, чтобы проверить, доставили ли ее парадную форму из химчистки. Нет ничего преступного в том, что она ошиблась и набрала не тот номер. Получилось так, что на автоответчике журналистки появилась эта странная запись относительно парадной формы. Такой ответ журналистка должна была дать в случае расследования, но на этот раз все обошлось, и она надеялась, что так будет и дальше.