Все тайны Третьего Рейха

Так вот и появились на горизонте новоарийской эры Вальтер Дарре и Ганс Гюнтер. Лист и Либенфельс только сказали, что арийская кровь лучше всех прочих, Дарре и Гюнтеру предстояло это обосновать. Из ростка, посеянного довоенными ариософами, родилось послевоенное движение, которое получило наименование «Кровь и Почва» — речь шла об арийской крови и арийских землях (сюда разом включались все территории, где проживают или проживали некогда истинные арийцы, носители нордического типа) и выделившийся из «Перелетных птиц» Орден Артаманов — тоже молодежная организация, но сугубо городская, то есть состоявшая из городской молодежи, решившей вдруг осесть на селе. Если «Кровь и почва» была относительно мирным образованием, то Орден Артаманов строился как военизированный союз, такие современные рыцари с крестьянским уклоном.

Вальтер Дарре как раз и был членом этого Ордена. Прежде Вальтер Дарре работал в прусском министерстве сельского хозяйства, так что его вклад в складывающуюся идеологию новой Германии был связан с оставленной им чиновничьей должностью: Дарре ввел в партийный обиход чудесную идею, что кровь арийца будет полноценной только тогда, когда ее будет питать родная земля. Такой вот сельскохозяйственный взгляд на генетику. Нет почвы — нет крови. Эта идея национал-социалистам сразу пришлась по душе, потому что открывала широкое поле для деятельности. Если кровь связана с землей (последняя рассматривалась как фермерское владение), то это прекрасный пункт в программе партии: дать каждому арийцу земельные владения, чтобы их кровь не оскудела и улучшилась в потомках. Вполне возможно, что движение Артаманов и «Кровь и Почва» прошли бы не замеченными нацистами, но из Артаманов в партию влился незаметный и застенчивый молодой человек по имени Генрих.

Вальтер Дарре, рейхслейтер, руководитель Центрального управления сельскохозяйственной политики НСДАП

Фамилия этого Генриха позже вызывала слабость в членах у всякого непартийного немца. Фамилия его была Гиммлер

. И Гиммлер полностью разделял почвенные помыслы Дарре. Вступив в партию и начав в ней медленный карьерный рост, этот молодой человек сделал достоянием партийцев идеи Дарре. И они сразу пришлись всем по сердцу. К тому же нельзя было не обратить внимания, что эти идеи разделяло множество молодых немцев. А национал-социалисты быстро реагировали на молодежные идеалы, они стремились их взять на вооружение. Идеал этой молодежи в мозгах Гиммлера оформился в эстетическую формулу: крепкая крестьянская семья, отец-воин с белокурыми волосами и ростом выше метра семьдесят, с узким нордическим лицом и светлыми глазами, воин, готовый с радостью обрабатывать свою землю и выращивать на ней свой урожай, но если грянет беда — смело идущий с обнаженным мечом против всех сил тьмы, и жена — нежная и прекрасная, как Валькирия, с милым лицом, настоящая арийская женщина, рожающая своему воину и повелителю прекрасных голубоглазых детей.

На своем собственном маленьком поле Гиммлер не вырастил ни пшеницы, ни капусты, ни морковки: он мечтал о земле, считал, что знает, как правильно ею распоряжаться, имел образование агронома, но в смысле сельского хозяйства оказался редкой бездарностью — на семейном поле росли только сорняки. Точно так же дело обстояло у Генриха и с птицеводством и животноводством. Да и в смысле крепкой семьи тоже сразу обозначилась проблема. Жена была умная и красивая, но совершенно нордическая, то есть Генриха, как стало ясно, она любила возвышенно, но не в постели. В этой постели он и так появлялся лишь изредка: все его время съедали партийные разъезды. Генрих был партийным агитатором, а это занятие хлопотное.

Генрих Гиммлер — партийный агитатор, одно имя которого вызывало дрожь у непартийных немцев