Ни пилоты, ни пассажиры не заметили ничего необычного. Для них ничего не произошло. И когда им объяснили, что 10 минут их не было «среди живых» и диспетчеры уже похоронили рейс, они были очень удивлены. Можно было бы посчитать это особенностями Бермуд — ведь потеря летательных аппаратов радарами в этом районе не редкость, если бы не одно «но». Дело в том, что часы у всех, кто был на борту лайнера, показывали другое время — на 10 минут назад. И куда девались эти 10 минут полетного времени, до сих пор не знает никто.
Это самый распространенный в научном мире подход к решению бермудского вопроса. Гораздо проще отмахнуться от того, чего наука объяснить не может, чем рассматривать сами явления как существующие и требующие оценки. И беда тут в том, что свидетелей, прошедших через зону треугольника и оставшихся в живых, очень немного. Большинство из тех, кто оказался в нужном месте и в нужное время, к сожалению, нам уже никогда и ничего не расскажут. А их исчезновение ученые стремятся объяснить просто. Упал самолет? Утонуло судно? Значит, либо пилот или капитан совершил ошибку, либо сама машина имела дефекты, либо виновата погода.
Эти три кита «логического решения бермудского вопроса» просто ставят на нем точку. Зачем в чем-то разбираться, если все сводится к случайности (это погода), иди просчетам (человеческий фактор), или дефектам техники? И эту версию рассматривать смысла не имеет. Она тупиковая. Если мы хотим понять, что там происходит, мы должны не закрывать глаза на существующие факты и свидетельства. Иначе наша теория и ломаного гроша не стоит.
Эту теорию поддерживает самый известный бермудолог Чарлз Берлиц. Он автор множества книг о непознанных явлениях и, наверно, лучший англоязычный автор, пишущий о Бермудах. Он собрал много фактов, но пытается их объяснить либо инопланетянами, либо наследием атлантов.
«И у Платона, и у мистиков, и в сотнях легенд говорится о древней стране, находившейся на материке посреди Атлантического океана. Тщательное исследование океанического дна вблизи Атлантического хребта, в частности анализ взятых с глубин пробных образцов, географии окрестностей, ледникового осадка, лавовой породы, кораллов, песчаных отложений и подводной растительности, позволило найти убедительные доказательства того, что до 10 000 года до н. э. отдельные участки Атлантического хребта пребывали над океанической поверхностью.
Атлантический хребет когда-то был желанным краем для людей. Здесь в изобилии имелись плодородные вулканические почвы, и землю ласково обдували теплые ветры со стороны Гольфстрима. Ледник — этот источник тяжких мучений для неандертальцев, что обитали в ту пору на соседнем Европейском материке, — коснулся лишь крайней северной оконечности Атлантиды. Простиравшиеся вокруг океанические воды служили верной защитой от вторжения незваных чужаков, и в то же время цепочки мелких островков служили своего рода пунктирными «дорожками» к остальному миру. И точно так же, как благоприятные островные условия способствовали эволюции гигантских пауков на Канарах, огромных черепах на Галапагосских островах и ящериц длиною в ярд на острове Гран-Канария, — на Атлантиде они послужили идеальными условиями существования, в которых и развивались представители первого полностью сложившегося современного вида Homo sapiens — так называемые кроманьонцы.
Кроманьонцы появились в различных уголках Земли приблизительно в 55 000 году до н. э. До их появления человечество на протяжении тысячелетий не претерпевало никаких изменений. И вот внезапно в обособленных друг от друга местах объявились эти люди с более объемным мозгом, более крепкими телами и с такими новыми особенностями в строении скелета по сравнению с их предшественниками, что, казалось бы, для развития этих особей понадобились бы изоляция и неимоверное количество лет.