Все в ажуре!

Заиграла композиция Эроса Рамазотти, и в свет софитов вошла она! Ее движения были наполнены силой и красотой, она излучала уверенность и была олицетворением женственности! Длинные прямые волосы густым каскадом падали на ее шоколадную спину каждый раз, когда она запрокидывала голову в такт музыкальным аккордам. Эта девушка была настоящей пантерой, лучшим творением Бога! Ни одного острого угла, пышные формы, атласная кожа и джинсовые шорты, «как у Сабрины». Да что там! Она была гораздо лучше Сабрины!

«Спасибо, „Johnnie“, ты – настоящий друг!» – ликовало сердце.

Окружающие итальянцы громко хлопали в ладоши и скандировали ее имя: «Лючия! Лючия!»

Нужно было действовать…

За секунды родился сумбурный план: подхожу к ней, знакомлюсь, предлагаю выпить (она, естественно, соглашается), рассказываю о том, как люблю Италию, напеваю по памяти песни Тото Кутуньо, и она, покоренная и влюбленная, приглашает меня к себе в номер. Ну а там Лючия конечно же набросится на меня и попросит взять ее в жены!

План был идеален, за исключением маленького нюанса: Лючия была с парнем. Невысокий итальянец с пышной шевелюрой то и дело брал ее за руку, увивался за ней и постоянно улыбался. Господь испытывал меня на прочность, но со мной был «Johnnie», и отступать я не собирался.

«Сильнее тебя здесь нет никого! В бою ты один стоишь десятка таких итальянцев! На кону – твое честолюбие и престиж страны! Пришел, увидел, победил!» – подстегивал меня «Johnnie».

Наступила неловкая пауза, музыка стихла, сидящие перед глазами люди стали раздваиваться и даже троиться, а если они начинали двигаться, то навести фокус вообще не представлялось возможным. Я потерял Лючию из виду и уже начал нервничать, но вскоре она вернулась и снова вышла на середину танцпола. В ее безупречных волосах сияла белая роза. Я был в восторге!

В следующую секунду я услышал знакомые до боли звуки вездесущей песни российского дуэта. Лючия продолжала покорять меня своей пластикой, казалось, что все, что она делает в эту секунду, посвящается исключительно мне и нашему совместному будущему, но в разгар танца к ней вновь подвалил коротышка, в копне волос которого торчала алая роза.

– Алая роза! Боже! Какая пошлость! – кричал я на всю дискотеку, сложив рупором ладони.

Итальяшка не просто обнимал ее, он прижимался к ней сзади и производил неприличные движения, а темпераментные аниматоры аплодировали этому безобразию и скалили зубы. Я сохранял выдержку, но когда Маша и Филипп хором вытянули фразу: «Неужели розу чайную выпьет кто-нибудь за нас?», я не выдержал и «рванул» в бой:

– Нет, Лючия! Никто не выпьет нашей розы! Я не позволю! Эта ночь принадлежит только нам! – Назад пути не было.

Несмотря на весь мой порыв, доковылять до Лючии я сумел лишь к финалу музыкальной композиции. Вблизи зеленоглазая дива оказалась еще прекраснее. Я протянул ей ладонь:

– Май нэйм из Адриано! Ай ванна дэнс виз ю!

И тут мне улыбнулась удача: заиграла песня в исполнении Адриано Челентано.

– Ma perche!.. tu sei un’altra donna, Ma perche!.. tu non sei piu tu!.. – затянул обожаемый мэтр.

Взяв Лючию за руку, я прижался к ней, вспоминая далекий восемьдесят девятый, пионерский лагерь «Маяк» и дискотеку, на которой впервые осмелился пригласить девчонку на танец. Время остановилось, я растворился в музыке, понимая, что наконец-то обрел долгожданную гармонию. Где-то в подсознании я давал себе клятву в том, что ни за что не отпущу эту женщину от себя, и если будет необходимо, то без колебаний отдам за нее жизнь. Здесь, сегодня, сейчас!

– Я горжусь тобой, парень! – похлопывал по плечу «Johnnie».

– Спасибо, бро! – отвечал я.

Лючия не сопротивлялась. Совсем. Она поддерживала мое тело и не давала свалиться моим мышцам на землю. Я словно оглох от счастья, повторяя единственное, что мог промычать в ту минуту по-итальянски: «Амор, амор, амор…»

И тут я почувствовал толчок в спину. Ну а как иначе? Это же танцы! Как тут без драки?! Я обернулся и смерил взглядом оппонента с обескураживающей алой розой в башке! Под одобрительный хохот своих приятелей он показывал пальцем на Лючию и что-то тараторил скороговоркой. Мысли путались, песня подходила к концу, счет шел на секунды, и я, решительно отпихнув мерзавца, вновь прильнул к драгоценной Лючии.

Вскоре его руки снова втиснулись между нами в попытке разрушить идиллию танца. Окинув взглядом толпу, я понял, что реально махаться здесь никто не станет, и спокойно выдавил парню в лицо:

– После дискотеки тебе пиздец.

– Пиздес?! Пиздес?! – недоуменно вскрикнул аниматор. Вероятно, он тоже немного «понимайть по-рюсски». При этом из шапки его волос роза выпала под ноги, что привело меня в жуткий восторг.