Все закончится на нас

Мама забрала мусорную корзину и велела мне оставаться в постели. Она сказала, что позвонит в школу и сообщит, что я не приду. После того как она уехала на работу, я пошла к Атласу и сказала ему, что он может оставаться со мной в доме весь день. Его по-прежнему тошнило, поэтому я позволила ему спать в моей комнате. Каждые полчаса я проверяла, как он, и наконец, примерно ко времени ланча, рвота прекратилась. Он принял душ, а потом я сделала ему суп.

Но он был слишком измучен, чтобы съесть его. Мы оба уселись на диван и укрылись одеялом, которое я принесла. Не знаю, когда мне стало настолько уютно, чтобы прижаться к нему. Мне просто показалось это правильным. Через несколько минут Атлас чуть нагнулся ко мне и прижался губами к моей ключице между плечом и шеей. Это был быстрый поцелуй, и я не думаю, что он хотел быть романтичным. Это был скорее жест благодарности, но без обычных слов. Но я почувствовала столько всего сразу. После этого прошло уже несколько часов, а я все время трогаю это место пальцами, потому что я все еще чувствую его поцелуй.

Я знаю, Эллен, что это был, вероятно, худший день в его жизни, но для меня он стал одним из лучших.

И из-за этого я чувствую себя ужасно.

Мы с ним смотрели «В поисках Немо». Досмотрели до того места, где Марлин искал Немо и уже отчаялся, и Дори сказала ему: «Хочешь знать, что нужно делать, когда жизнь тянет тебя на дно?.. Просто продолжай плыть. Просто продолжай плыть. Просто продолжай плыть, плыть, плыть».

Атлас схватил меня за руку, когда Дори сказала это. Он держал ее не так, как парень держит за руку свою девушку. Он сжал ее так, как будто говорил – это мы. Он был Марлин, а я была Дори, и я помогала ему плыть.

– Просто продолжай плыть, – шепнула я Атласу.

– Лили

Дорогая Эллен!

Мне страшно. Мне очень страшно.

Он мне очень нравится. Когда мы вместе, я думаю только о нем, а когда его нет рядом, я беспокоюсь за него. Моя жизнь начинает вращаться вокруг этого человека, и это плохо, я знаю. Но я ничего не могу с этим поделать, не знаю, как мне с этим быть, а теперь он может уехать.