Всегда в декабре

Когда он лишь усмехнулся в ответ, мама походя задела его локтем, и Макс улыбнулся. Хорошо, что хоть в чем-то есть стабильность.

После того как он водрузил на кухонный стол стопку десертных тарелок, мать выразительно посмотрела на него, скрестив руки на груди.

– Ты действительно возвращаешься в Британию, Макс? – Краем глаза он заметил, как Хлоя быстро ретировалась из кухни. Подлая предательница. Макс не ответил. Он уже давно усвоил, что вопросы, ответы на которые мама знала, лучше всего обходить молчанием. – Но что ты там будешь делать? – наседала мать.

Макс принялся загружать посудомоечную машину, чтобы не встречаться с ней взглядом.

– Не знаю, мам, – вздохнув, сказал он. – Но и оставаться у вас тоже не вариант. Я и так пробыл здесь дольше, чем ожидалось.

Она побарабанила идеально ухоженными ногтями по столешнице.

– Вряд ли безделье пойдет тебе на пользу.

– А кто сказал, что я буду бездельничать? – Он поднял на нее глаза, вскинув бровь.

Мать прикусила губу.

– Ну, если у тебя есть план или… – Макс выпрямился и увидел, что мать смотрит в коридор, в направлении комнаты, выделенной для Эрин. По крайней мере, она никогда не утверждала, что любит разводить церемонии, – кто-то, тогда другое дело, но… просто вернуться домой и ничего не делать – так нельзя, Макс. Нельзя, чтобы жизнь вот так останавливалась.

Макс почувствовал, что слегка теряет терпение, и посмотрел на мать так, что она поморщилась. Тогда он сокрушенно покачал головой и взъерошил себе волосы.

Хлоя, появившаяся с оставшейся посудой, на миг прервала их разговор, но мать не собиралась так легко сдаваться.

– А что твоя старая фирма?

– Сомневаюсь, что они возьмут меня обратно даже как фрилансера.

– А ты подумал о том, где будешь жить?

– У меня есть квартира.

Мать поджала губы. Они по-прежнему были красные – какая-то ядерная помада.

– Ну да, которую ты сдал в аренду, и, насколько мне известно, договор не расторгнут.

– Я разберусь, о’кей? – скрипнул зубами Макс. – Не надо переживать.

– Он может пожить у меня, – встряла Хлоя, прислоняясь к столу рядом с Максом и по-дружески толкая его.

– Тебе нельзя отвлекаться, – хмурясь, резко сказала мать, после чего смягчила тон. – Тебе нужно сосредоточиться, дорогая, ординатура – это важнейший этап в твоей карьере.

Хлоя закатила глаза, глядя на Макса.

Решив, что с появлением дочери в команде сына битву можно считать проигранной, мать вздохнула.

– Я иду спать, завтра поговорим. – На пороге кухни она помедлила и посмотрела на сына. – Сам знаешь, не переживать я не могу. – В ее голосе сквозила легкая печаль. – Такова материнская доля. – И, грустно улыбнувшись, ушла, оставив их одних.

– Я – ужасный сын, да? – Макс, скривившись, взглянул на Хлою.

– Думаю, да, – пожала плечами она.

Он пристально посмотрел на нее, затем рассмеялся и пошел ставить чайник.

– Спасибо.

– Обращайся. – Она похлопала его по руке. – И что у вас за дела с этим сексуальным архитектором?

Макс достал две кружки и улыбнулся ей через плечо.

– Да все у нас отлично, спасибо, что спросила.

– Может, он присоединится к нам завтра? – с вызовом поинтересовалась Хлоя.

Он закатил глаза.

– Нет. Я и тебя-то не приглашал.

Он положил в одну кружку пакетик чая с мятой, а в другую – обычный. Потом достал третью кружку для Хлои, но та помотала головой.

– Вот только не надо, ты прекрасно знаешь, что я оказываю одолжение тебе, превращая свидание в дружескую вылазку.

Он предпочел пропустить эту колкость мимо ушей.

– За весь вечер вы и парой слов не перекинулись – сомневаюсь, что он захочет пойти.

Хлоя покачала головой и посмотрела на брата с озорством.

– Захочет как миленький, уж поверь мне.

Макс невольно поморщился.

– А как же доктор-однокурсник, с которым ты встречалась?

– Он зануда, – она пожала плечами и, сощурив глаза, посмотрела на брата, а он поднял руку.

– Я молчу.

– А тебе не надо ничего говорить, у тебя все на лице написано. – Она вздохнула. – Держаться нужно лишь за настоящее, а иначе какой смысл? Ты, может, думаешь, что я жестокая, но это не так. Я просто жду того самого, понимаешь?

Макс медленно кивнул, глядя на закипающий чайник.

– Да. Понимаю.

– Неужели? – Она подняла брови.

Он налил кипяток в кружки и, мимоходом чмокнув Хлою в щеку, пошел с ними из кухни.

– Спокойной ночи, сестричка.

Когда Макс появился в гостиной, отец раскладывал диван для Хлои, но, заметив сына, пошел ему навстречу. Похоже, сегодня был вечер задушевных разговоров. Отец провел рукой по волосам. Они у него были темные, как у Хлои, но чуть длиннее, и при каждой новой встрече Макс замечал, что седины в волосах и в небольшой бородке, которую отец носил в последние годы, еще прибавилось.

– Я… э-э… слышал, что мама на тебя напустилась.

Макс сделал глоток обычного чая, кружку с которым держал в правой руке.

– Ага. Но все о’кей, я привык.

Отец кивнул, затем покачался с пятки на носок. Он всегда все обдумывал, прежде чем сказать.