Всего лишь спор

— Чтобы ты снова потонула? — скептически приподнял брови он. — Держись за мои плечи, Алина, и постарайся расслабиться. У тебя плечи слишком напряжены. Это все же вода, она напряжение не любит.

— Расслабишься тут, — раздраженно буркнула, но все же исполнила его рекомендации. Правда, расслабиться все же не получилось.

— Ты так не научишься плавать, — вздохнул Кирилл, и мы все же отправились на более мелкую глубину. Я же лишь завистливо поглядывала, как легко плавают остальные посетители на других дорожках. Я была в лузерах даже на фоне маленьких детей. Те хоть как-то барахтались, не то, что я.

— Мне и так нормально, — буркнула, наконец-то ощущая под ногами плитку.

— А мне нет, — шепнул Кирилл мне в губы, после чего поцеловал. То, что мы находились в бассейне, его ни капельки не волновало.

Через какое-то время я расслабилась, обняв парня за шею. И на этой радостной ноте меня обломали.

Руки Кирилла очень ловко оторвали меня от пола, и очень медленно привели мое тело в горизонтальное положение, животом вверх.

— Чшш, — парень почувствовал, как я вновь напряглась, и, придерживая меня снизу, вновь легонько поцеловал. До меня дошло, что в такой способ он решил меня расслаблять. — Лежи, — он провел кончиками пальцев по моей шее, скользнув ниже.

— Твои движения не способствуют моему умиротворению, — немного нервно отозвалась я.

— Руки по бокам, — улыбнулся он. Я со вздохом отцепилась от него, и попробовала удержаться на плаву. С рукой Кирилла, который не давал мне пойти ко дну, это получалось просто отлично. — А теперь плавно начинай плыть.

И все же, как не старался парень, какие манипуляции не использовал, а научить меня плавать так и не смог. Даже на спине я спешно шла ко дну, как только исчезала подпора в виде его руки. А все потому, что я начинала паниковать. А причину появления этой паники не понимала даже я сама. Кто знает, может когда-то в детстве я едва не потонула, и просто не помню этого?..

* * *

— Мышка моя, — тихо проговорил мне Кирилл, поглаживая меня по обнаженной спине.

Домой мы вернулись ближе к пяти часам, после чего поужинали и вновь отправились в спальню. Там Кирилл в очередной раз меня соблазнил, и припомнил все мои выходки в бассейне.

И вот теперь я вновь обнимала его за талию, удобно устроив голову на его плече. Было хорошо и спокойно.

— Что? — я с интересом глянула на него, перед этим проведя носом по его груди.

— Дай свою лапку, — слегка улыбнулся он.

— Зачем? — мои брови сами по себе удивленно приподнялись.

— А ты дай, и узнаешь, — Кирилл усмехнулся, смотря на меня довольно-таки странным взглядом.

— Эту? — я протянула к его лицу левую ладонь, и провела пальцами по его щеке.

— Вторую, — его улыбка стала шире, а я теперь уже скептически смотрела на него.

— А тебе зачем? — поинтересовалась, тем не менее, протягивая и правую ладонь, при этом слегка приподнявшись.

— Полюбоваться хочу, — хмыкнул парень, и коснулся губами моих пальцев. А после перехватил, и очень ловко надел на безымянный палец колечко. — Угадал, — кивнул он, а я круглыми глазами глядела на украшение. То ли серебро, то ли белое золото, и ярко-синий красивый камень, в обрамлении прозрачных камешков поменьше. Смотрелось это очень утончено и красиво. Но удивляло меня не само украшение, а то, на какой палец оно было надето.

— Это что? — я перестала улыбаться, и с каменным лицом глядела на свою ладонь.

— Это кольцо, — спокойно пояснил Кирилл. — Обручальное.

Я в ступоре перевела взгляд на его лицо. В его глазах застыло ожидание.

Я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Намного быстрее. Мне стало страшно.

Я не была дурой, хотя порой мне и казалось, что именно ею я и являюсь. И понимала, что в такой способ Сомаров делает мне предложение. Но…

— Нет, — тихо, но отчетливо произнесла, отстраняясь, и прижимая одеяло к груди. Не отрывая взгляда от любимого лица.

— Что? — переспросил Кирилл, а его глаза остекленели.

— Нет, — вновь повторила я. В уголках глаз начало щипать.

— Почему? — без эмоций спросил парень, а его руки безвольно опустились. Он тоже не был дураком, и прекрасно понимал, к чему относится мой отказ.

Я не ответила, молча разглядывая его лицо. Пришло понимание, что вот он, конец наших отношений. Потому что я не испытывала той радости, которую испытывают представительницы женского пола, когда им делают предложение руки и сердца. Потому что внутри было от этого действия лишь горько-прегорько.

Кирилл тоже не отрывал взгляда от моего лица. А после поднялся, натянул джинсы, и подошел к окну, спиной ко мне, тем самым разорвав наш зрительный контакт.

— Почему, Алина? — вновь повторил он.

Я неуверенно встала следом, кутаясь в одеяло. Из глаз все же хлынули слезы. Я плакала тихо, но горько, кусая губы.

— Потому что это был всего лишь спор, — не дрогнувшим голосом произнесла, и меня саму передернуло от этих слов. Я врала. Но ложь получалась сама собой.

Кирилл молчал. Я видела, как его ладони сжались в кулаки. И шагнула ближе, все еще чувствуя, как слезы текут по лицу, стекая на шею.