Всего лишь спор

— Охренел?! — тут же разозлился Леха, глянув ему в глаза. И Кирилл увидел и в его руке нож, который тот, видимо, достал рефлекторно, увидев, что и Кирилл его достает.

Но он вновь промолчал, все еще пытаясь успокоиться. Он не был уверен в том, что его друг разозлился из-за того, что он просто порезал себе руку. Скорее было похоже на то, что он готовился к серьезной драке, которая привела бы и к нежелательным серьезным последствиям, и в итоге разозлился, когда понял, что его беспокойство было напрасным.

Это было вполне в стиле Солдатова.

А Кириллу сейчас просто до одури необходимо было увериться в том, что все его сомнения напрасны, а опасения — беспочвенны.

Только как этого добиться — он не имел ни малейшего понятия.

* * *

— Привет, — рядом присела Иванка. Неужели уже начинается пара?

— Привет, — я устало глянула на неё. На её лице было ярко выраженное сомнение. — Что? — вопросительно приподняла брови.

— А чего… Сомаров с Солдатовым дерутся? — тихо спросила она. Я же так и замерла, пытаясь уловить смысл заданного ею вопроса. Дерутся?!

— Как дерутся? — и резко вскочила с места, только сейчас осмотревшись по сторонам. Половина группы уже точно была здесь.

— Ну, может, не совсем дерутся… Но отношения точно выясняют, — Иванка поджала губы.

Мне больше ничего говорить не надо было. Не обращая внимания на любопытные взгляды, я быстро выбежала из кабинета. Пробежала мимо преподавателя, который должен сейчас вести у нас пару, и направилась к лестнице. Сбежала по ступенькам, и вскоре оказалась на улице.

Их не заметить было сложно. Они стояли прямо напротив входа, заставляя всех обходить их стороной. Оба выглядели зловеще. Разбитые губы. Ножи в руках. И крупные капли крови, методично капающие с левой ладони Сомарова…

Не контролируя себя, и не обращая внимания на то, что я была в одном гольфе, а на улице стояла минусовая температура, уже через несколько секунд я была между ними. Обнимала Кирилла за талию, и прижималась щекой к груди. Его била дрожь, так же, как и меня.

— Алина, — его голос прозвучал утверждающе, хотя, казалось, что в нем скользнули непонимание и недоверие. — Почему ты пришла, Алина? — совсем тихо спросил он, по-прежнему держа руки по швам. Ответа так и не последовало. — Зачем? Зачем, мышонок? — прошептал он, склонившись к моему уху. А я все еще не могла ничего ответить.

— Алина, возвращайся в университет, — за спиной прозвучал твердый голос Солдатова. Что же здесь произошло? — А ты — в медпункт, придурок, — уже раздраженно добавил он, явно обращаясь к другу.

— Ты меня любишь, Алина? — я отшатнулась от Кирилла, как от пощечины, пораженными глазами смотря на него. Неужели Леша все ему рассказал? — Ответь — любишь или нет? — он внимательно смотрел на меня, с каким-то… бессилием?

— Оставь её. Не видишь, она дрожит? — огрызнулся Солдатов, и на мои плечи неожиданно легли его ладони. — Возвращайся в университет, Алина. Тебе надо согреться.

— Убери руки, — сквозь зубы процедил Сомаров. Что же они не поделили в этот раз?

— Придурок, — злобно выплюнул Леша. — Хочешь, чтобы Алина серьезно заболела?

— Мышонок, иди на пару, — жестко проговорил Кирилл, тем не менее, смотря в упор на своего друга. — Быстро.

Мне нечего было ответить. Да я и не могла. Холод пробрал до самых костей, а сердце все еще болезненно сжималось. Мне было страшно. Страшно от того, что он был ранен. И от того, что он мог знать о моих чувствах к нему. Потому что он их все равно не разделяет.

Я поняла, что начала переставлять ноги, только тогда, когда Солдатов надавил на мои плечи, принуждая идти в университет.

Не знаю как, но он все же завел меня в него. Довел до столовой, усадил за стол. И отлучился, в то время как я стучала зубами, сцепив руки в замок.

Сомаров вновь не пошел за мной. Вновь ничего не сказал вслед. И я не знала, как на это реагировать. Только не после его вопроса.

Почему он спросил? Что послужило причиной? И что значило то бессилие, проскользнувшее в его голосе?

— Держи, — Леша протянул мне стаканчик, в котором, вероятнее всего, был чай. Я неуверенно протянула к нему руки, обхватывая обеими ладонями. — Выпей, согреешься, — вздохнул он, присев передо мной на корточки, и сцепив руки с разбитыми костяшками, чему я не придавала раньше значения, в замок.

— Спасибо, — я попыталась улыбнуться, но, кажется, неудачно.

— Не за что, — парень продолжал внимательно смотреть на меня. И что-то такое было в его взгляде…

— Что? — тихо спросила.

— Ты так самоотверженно его любишь, — Леша усмехнулся и покачал головой. Я же вся сжалась от его слов. — Не могу понять, за что? За что его так сильно любить? — он пристально посмотрел в мои глаза. — Выйти в мороз раздетой. Ты в своем уме, Алина? — я лишь поджала губы. Мне нечего было ответить. — Кому-то с тобой очень повезло. Сомарову повезло. Жаль, что он это, если и ценит, то не бережет. Пей, тебе надо согреться, — вздохнул он, и поднялся на ноги. Сел напротив.

— А ты ему… — я замолчала, не в силах договорить.