Всего одна неделя

Я едва не поперхнулась чаем. Ни в коем случае нельзя было дать понять гостеприимной миссис Бладсуорт, что герой уже неоднократно побывал в тех краях, куда она решительно не советовала его допускать. Разумеется, мои родители это уже поняли – в тот самый момент, когда Уайатт увез меня к себе домой. А насчет его собственной матушки пока оставались серьезные сомнения.

Я постаралась увести разговор в сторону от Уайатта и трусиков, решив, что лучший способ для этого – осмотр прекрасного дома. Расчет оказался верным. Хозяйка просияла, тут же встала со стула, и экскурсия началась.

По самым скромным подсчетам, в доме насчитывалось не меньше двадцати комнат, причем большая их часть имела форму восьмиугольников. Представьте только, каково было их строить! Парадная гостиная была выдержана в жизнерадостной желто-белой гамме. Столовая выглядела более серьезно: на стенах обои в кремовую и зеленую полоску, посредине большой старинный стол, вокруг него такие же старинные стулья, возле стены огромный буфет. Вся мебель элегантного, очень темного дерева. Каждая из комнат отличалась собственным цветовым решением, выполненным с большим вкусом и завидной последовательностью. Изобретательность и творческий потенциал хозяйки поражали: ведь, в конце концов, составить подобную сложную схему – огромный труд. Дом казался истинным воплощением любви, заботы и интереса к жизни.

– Если устанешь и захочешь прилечь, – заботливо заметила Роберта, – считай эту комнату своей.

С этими словами она распахнула дверь в небольшую спальню изумительной красоты, с сияющим паркетным полом, бежевыми стенами и удобной кроватью, матрас на которой напомнил мне облако.

– У тебя отдельная ванная.

Миссис Бладсуорт заметила, что я пыталась поддерживать больную руку, которая все еще не давала покоя.

– Думаю, стоит ее подвязать. У меня есть подходящая для этого вещь.

Она направилась в собственную спальню, выдержанную в очень светлых тонах, и вскоре вернулась с очаровательной нежно-голубой шалью. Сложила в несколько раз, аккуратно завязала на шее и очень быстро устроила для моей несчастной руки уютную перевязь, определенно скрасившую мне существование.

Конечно, я нарушила жизненный распорядок Роберты, оторвала ее от каких-то срочных дел, которых у каждой женщины всегда так много. Но доброжелательная хозяйка, казалось, была даже рада компании. Мы немного посмотрели телевизор, совсем немного. Потом я позвонила маме и долго с ней разговаривала, даже рассказала о непростительном поступке отца. Она-то непременно с ним разберется. После ленча на меня напала дремота, и я поднялась наверх, чтобы немного поспать.

Когда я снова спустилась в гостиную, Роберта сидела в кресле с книгой.

– Звонил Уайатт и спрашивал о тебе, – заговорила она. – Очень встревожился, когда я сказала, что ты прилегла отдохнуть. Он беспокоится насчет температуры – говорит, что ночью тебе было не слишком хорошо.

– После травмы часто поднимается температура. Ночью действительно был сильный жар.

– А сейчас как ты себя чувствуешь?

– Никакого жара нет. А прилегла просто потому, что немного устала.

Прежде чем заснуть, я успела подумать о Николь и о том, как решительно Уайатт отверг все мои предположения относительно убийства, считая, что он знает о несчастной мисс Гудвин гораздо больше меня – просто потому, что служит в полиции и имеет право выслеживать и допрашивать людей. Но он ошибался.

Я позвонила своей помощнице, Линн Хилл. Она оказалась дома. Услышав мой голос, сразу запричитала:

– О Господи! Говорят, в тебя стреляли и ранили! Это правда?

– Немного задели руку. Но уже все в порядке. Даже не пришлось оставаться в больнице на ночь. К сожалению, пока не поймают убийцу Николь, придется поменьше высовываться, а мне уже вся эта история порядком надоела. Клуб надо открыть завтра утром. Ты сможешь управиться самостоятельно?

– Разумеется, какие сомнения? Справлюсь со всем, кроме зарплаты.

– Об этом не волнуйся. Разберусь сама и пришлю тебе чеки. Послушай, ты ведь иногда разговаривала с Николь.

– Только по необходимости, – сухо заметила Линн. Я прекрасно поняла ее настроение.

– Она упоминала какого-нибудь близкого друга, одного-единственного?

– Одного – нет, но в то же время постоянно присутствовали какие-то таинственные намеки. По-моему, дамочка просто крутила с женатыми мужчинами, ведь ты прекрасно ее знаешь. Она всегда хотела получить именно то, что принадлежало другой женщине. Свободные парни ее попросту не интересовали, разве что на короткое время – так, потешить самолюбие. Конечно, о мертвых не принято говорить плохо, но это была та еще штучка.

– Женатые мужчины, – повторила я. – Вполне логично.

Так оно и было. Линн совершенно точно определила характер Николь.

Я попрощалась и позвонила Уайатту на мобильный. Он ответил с первого сигнала и, даже не поздоровавшись, тревожно спросил:

– Что-нибудь случилось?

– Кроме того, что меня пытались убить, но пока только ранили? Нет, больше ничего. – Мне никак не удавалось расслабиться. – Дело в том, что я кое-что выяснила. Говорят. Николь встречалась с женатым мужчиной.

Уайатт немного помолчал.