Всех убить нельзя (Сценарий)

Алкаш (Тот, нагло ухмыляясь, преграждает дорогу). А поискать, земеля, а? В карманах-то пошарь, поищи. Сам понимаешь, на пузырь не хватает.

Антон (за кадром). Чего это я? С этими шакалами надо не так... (Выпрямляется, смеривает ханурика взглядом с кудлатой мокрой головы до порыжелых штиблет. Вслух - насмешливо, уничижительно). Что, молодой человек, у вас проблемы?

Алкаш (опешив). Чё проблемы? Рубель надо - не хватает...

Антон (надвигаясь, гневно). Ну-ка, пойдём со мной. Быстро!

Алкаш (отшатываясь). Да чего ты? Никуда я не пойду! Меня ждут вон... (Семенит прочь, к своим приятелям)

Антон (зло сплёвывая). Ну вас всех к чёрту!

Быстрым шагом направляется дальше, прямо по лужам.

13

УЛИЦА. Вечер. Нудит настоящий плотный дождь. Одна из улиц старинного русского города. Деревянные, крашенные зелёной краской старые ворота усадебки. Из калитки выходят Антон, Вера и их дочь Наташка. Вера с Наташкой - под зонтиками. У Антона поднят воротник плаща, кепка надвинута на уши. Он горбится. В обеих руках - по увесистой сумке с банками, картошкой, луком. Идут по тротуару, широко перешагивая сливные траншеи от калиток. Наташка с Верой впереди.

Антон (за кадром). Ишь ты, тринадцать лет всего, а туда же, пигалица! Походка-то, походка какая: и впрямь - плывёт. И - вот новости! - штаны эти модные, в обтяжку, с разводами... Откуда они у неё? Тёща, поди, спять задаривает. (Вслух) Наташка!

Наташка. Чего?

Антон. Откуда у тебя это безобразие на ногах?

Наташка. Это не безобразие, это очень модные, красивые и практичные брюки.

Антон (за кадром). Вот и положи ей палец в рот! Вышагивает тоненькая, маленькая, а уже - женщина, взрослый человек. Скоро ухажёры заведутся красавица! Чего уж там скрывать: удалась дочка, дочурка, дочушенька... Чёрт, вот от нежности горло перехватывает, а вслух почему-то не выговаривается. (Вслух, строго) Наташка, чтоб сняла эту мерзость! Такие похабные штаны только девицы лёгкого поведения носят.

Наташка. А у меня, пап, по-твоему, - тяжёлое поведение, да?

Антон (за кадром). Ну вот, сейчас орать придётся. Что с ней будет? Да разве она хоть на миллиграмм понимает, в каком мире живёт, по какому краю пропасти каждый день ходит? Сейчас вон сколько их развелось, тёлок размалёванных, на ходу курят, глаза откровенно блядские... Если Наташка такой станет - убью! Вот уже штаны проститутские напялила. Эх, Наташка, Наташка, дурёха ты наша... Придётся сегодня воевать. (Вслух) Наташка!..

Вера. Да отстань ты от девчонки! Не в штанах дело.

Антон. Как раз в штанах. Это не штаны, а вывеска, призыв к парням: "Подходите, я - готова!"

Вера. Тьфу на тебя! Перестань, ей-Богу, и так тяжело на душе!

Замолчали. Шуршит дождь. Хлюпают лужицы под ногами. Противно скрипят ручки одной из сумок: хр-р... хр-р... хр-р...

Особнячковая улица упирается в центральную. Направо - помпезный, областного уровня, памятник Ленину со вздёрнутой стандартно рукой. Впереди, через площадь - светящийся куб библиотеки из стекла и бетона.

Антон, Вера и Наташка сворачивают налево, идут мимо кинотеатра с колоннами. Громадная красно-белая афиша "кричит": "Жажду крови!". Впереди по ходу возвышается Монбланом современный громадный кирпичный дом, придавивший собою целый квартал. Резкими выступами и углублениями по фасаду дом напоминает гигантский коленчатый вал. Спереди на уровне второго этажа висит стеклянный параллелепипед магазина "Одежда". Витрины его слабо блестят глубинным ночным светом. Напротив дома - старинное красивое здание с бело-зелёным фасадам областной администрации.

Антон, Вера и Наташка проходят под нависшим (на колоннах-опорах) магазином к третьему подъезду. Подъезды парадные выходят на улицу. Перед тем, как подняться по ступенькам широкого бетонного крыльца с низенькими перилами, Антон привычно глядит вверх: прямо над подъездом громоздятся этажеркой переходные балконы. Ясно, что пацаньё любит на этих балконах околачиваться - плевать вниз, бросать щепки, камешки, бутылки. На крыльце полно осколков.

14

"ВНУТРЕННОСТИ" ДОМА. В подъезде - чуть-чуть откуда-то подсвечивает. Лампочки побиты или вывернуты. Вместо выключателя на стене - дырка, торчат оборванные провода. Антон чертыхается, передаёт одну сумку Вере, вторую Наташке, достаёт из кармана связку ключей, находит нужный ключик, на ощупь раскрывает почтовый ящик. Несколько рекламных проспектов и открытка. Антон, ловя свет от уличных фонарей в витрин магазина в проём двери входа, пытается разглядеть, что за открытка. Не может - темно.

Вера (подходя из темноты, раздражённо). Ни один лифт не работает, поздравляю!

Тащатся на пятый этаж пешком.

Наташка. Фу! Туалет и туалет! Хоть противогаз надевай!

На пятом этаже дверь на переходный балкон приоткрыта. Рифлёное стекло зияет звездой пролома.

Антон. Опять! Каблуком саданули, мерзавцы!